Теория сценического искусства и методика актерской игры, разработанная М.А. Чеховым в 1920-1940 гг.
Создание и содержание
В 1919 г. актер труппы Московского художественного театра Михаил Александрович Чехов опубликовал в журнале «Горн» две статьи, в которых осмыслялся его многолетний опыт работы в МХТ, в частности, изучение актерского мастерства по «системе Станиславского». В то время методика знаменитого режиссера еще не имела законченной формы и, более того, не была представлена широкой публике через печать. Однако для Михаила Чехова было важно осмыслить новый подход Станиславского к сценическому искусству: «Многое из того, что давал нам К.С. Станиславский, навсегда усвоено мной и положено в основу моих дальнейших, до известной степени самостоятельных опытов в театральном искусстве».
Будучи актером и впоследствии главой Первой студии МХТ, Чехов при создании ролей по системе Станиславского столкнулся с рядом трудностей. Он работал над их преодолением через упражнения, которые должны были позволить актеру углубить свою работу над речью и движениями. На занятиях 2-й студии МХТ используемые ранее Чеховым собственные находки для построения роли были систематизированы и оформлены в цикл упражнений. В их основе лежала следующая задача: довести речь и движения актера до той степени совершенства, которая могла бы передать всю глубину и вариативность художественных образов. На практике это означало следующее: актер должен был тренироваться, чтобы «очистить» себя от всего узколичного. По мнению Чехова, художественный образ «живет самостоятельной жизнью». Задача актера – стать самым чутким и верным проводником существующего в воображении образа. По Чехову, актер – инструмент для воплощения художественного образа на сцене, наблюдающий сам за собой и имитирующий свое воображение.
После эмиграции в Европу, когда у Чехова появилась возможность открыть собственную театральную школу, его система приобрела более законченный и структурированный вид. Сам Чехов преподавал свою методику на лекциях и семинарах. В этот период окончательно оформляется различие между подходом Михаила Александровича и Станиславского к созданию роли. Для Чехова первичен импульс воображения. Таким образом, думая о персонаже, актер начинает воображать, как он мог двигаться, говорить и т.д., прочувствовав эти образы через тело. Работа актера по Станиславскому строилась иначе и состояла из разных этапов построения рисунка роли.
Разработанная Чеховым теория и методология сценического искусства была отражена им в книгах «О технике актера» и «Путь актера», изначально написанных и изданных на английском языке. Автор отмечал, что его книги – это «подгляд творческого процесса», эпиграфом к которому идут следующие слова Р. Штейнера: «Не то, что есть, побуждает к творчеству, но то, что может быть; не действительное, но возможное».
М.П. Громов отмечает, что «теория Чехова субъективна в самом точном смысле слова: его творчество было загадочным не только для окружающих, но и для него самого». Так, хоть Чехов и стремился к лаконичности и ясности языка, изложенные им упражнения довольно трудны для восприятия и исполнения. Тем не менее, «система Чехова» оказала значительное влияние на развитие актерского мастерства. Правда, ее влияние по большей части характерно для США.
После переезда на североамериканский континент в 1939 г. Чехов открыл театральную школу. В ней обучались многие впоследствии знаменитые голливудские актеры, такие как Клинт Иствуд, Л. Бриджес, Э. Куинн, Мэрилин Монро. Биографы последней считают весомым вклад Чехова в раскрытие таланта этой актрисы, в чьей профпригодности многие сомневались. Чехов разработал специально для Монро упражнения и техники, позволившие ей раскрыть свой собственный творческий потенциал.
Хотя Чехов и утверждал, что расходится с методикой своего учителя Станиславского, тем не менее, он отмечал: «Я никогда не позволю себе сказать, что я преподавал “систему” К. С. Станиславского. Это было бы слишком смелым утверждением. Я преподавал то, что сам пережил от общения с К.С. Станиславским, что передали мне Л.А. Сулержицкий и Е.Б. Вахтангов. Все преломлялось через мое индивидуальное восприятие и все окрашивалось моим личным отношением к воспринятому».
