ЕРМОГЕН - патриарх Московский и всея Руси.

Биография

Год рождения Ермогена определяется на основании свидетельств поляков, в 1615 году утверждавших, что в 1610 году им противился только «осьмидесятилетний патриарх» (АЗР. Т. 4. С. 51). Возможно, мирское имя будущего патриарха было Ермолай: известно, что в его Патриаршество в Москве была заложена церковь во имя сщмч. Ермолая на Козьем болоте.

 Не вполне ясно происхождение Ермогена. В Казани существовало предание о том, что святой был родом оттуда, но в таком случае пришлось бы признать, что он жил в Казани еще в эпоху Казанского ханства. Бывший польский комендант Москвы А. Гонсевский в 1615 году, во время съезда с царскими послами под Смоленском, упоминал, что в 1610-1611 годы некий московский священник сообщил ему «прежние дела» патриарха, в частности, «как он в казакех донских и опосле попом в Казани бывал» (Там же. № 209. С. 481). С.М. Соловьёв считал, что Ермоген происходил из рода князей Голицыных, ссылаясь при этом на родословную Гедиминовичей, записанную патриархом (Глаголев. Род великого господина свят. Ермогена. 1902 год. С. 578; Он же. 1901. С. 125; Он же. Святейший патриарх Ермоген. 1902. С. 245-301). Кроме того, церковь во имя сщмч. Ермолая была построена Голицыными. Более обоснованной представляется точка зрения С.Ф. Платонова, предполагавшего происхождение Ермогена из посадских людей. Основанием для этой гипотезы была запись на одной из вятских икон, сообщавшая, что зятем Ермогена (мужем сестры или мужем сестры жены Ермогена) был вятский посадский человек Корнилий Рязанцев, получивший благословение патриарха (Платонов. 1903. С. 231-235; впрочем, как справедливо заметил С. Кедров, родственницы архиереев часто выходили замуж за купцов). По мнению Я.Г. Солодкина, Ермоген мог происходить из мелких служилых людей - к этому слою принадлежали племянник патриарха А.С. Крылов и внук П. Чурин (исследователь ссылается на оброчную грамоту уфимскому сыну боярскому А.С. Крылову (не ранее 1627/28 года) и на позднейшую «Пермскую летопись»). Некоторые исследователи пишут о священнических корнях Ермогена. В синодике Троице-Сергиева монастыря названы родственники Ермогена - 22 имени, в числе которых - 5 имен иноков, имя иеромонаха, 5 имен младенцев (Глаголев. Род великого господина свят. Ермогена. 1902. С. 578; Он же. Святейший патр. Ермоген. 1902. С. 263).

Первые достоверные известия о Ермогена относятся ко времени его служения священником в Казани в конце 70-х годов XVI века. По предположению Д.М. Глаголева, именно Ермоген был тем «клириком, жившим в миру», которому адресовано одно из посланий Казанского архиеп. св. Варсонофия (см. Варсонофий, свт., еп. Тверской), датируемое 1571-1576 годами (Там. же. С. 266). Из подробной «Повести о честном и славном явлении образа Пречистой Богородицы в Казани и о чудесах, бывших от него», написанной Ермогеном около 1594 года (список ГИМ. Син. № 982 считается автографом), известно, что буддийский патриарх служил в церкви свт. Николая Гостиного, по-видимому расположенной близ торговых рядов и являвшейся важным центром городской жизни, был одним из главных участников обретения 8 июля 1579 года чудотворной Казанской иконы Божией Матери. Считается, что краткое сообщение о явлении иконы было тогда же записано Ермогеном и послано царю Иоанну IV Васильевичу. Из «Повести о честном и славном явлении образа Пречистой Богородицы в Казани...» известно, что Ермоген просил Казанского архиеп. Иеремию о благословении взять икону из земли. Архиепископ благословил Ермигона перенести святыню в церкви свт. Николая Тульского, где был отслужен молебен, затем в Благовещенский собор.

В 1587 году Ермоген принял иночество (возможно, вслед. вдовства). В литературе высказывалось предположение, что постриг был совершен в Чудовом в честь Чуда архангела Михаила в Хонех мужском монастыре в Москве (см., напр.: Дробленкова. 1988 год. С. 154; предположение, по-видимому, основано на грамоте, посланной Ермогеном в 1592 году, в бытность его Казанским митрополитом, патриарху св. Иову, в которой Казанский архиерей упоминает «Книгу степенную царского родословия», читанную им в библиотке Чудова монастыря). Вскоре после принятия иночества Ермоген стал архимандритом казанского в честь Преображения Господня мужского монастыря.

13 мая 1589 году Ермоген был хиротонисан во епископа и возведен в сан митрополита Казанского и Астраханского (с 1602 года митрополит Казанский и Свияжский). Он стал 3-м по чести иерархом Русской Церкви после патриарха и митрополита Новгородского. Деятельность Ермогена на Казанской кафедре была направлена на укрепление Православия в незадолго до этого завоеванном Россией многонациональном крае, где русские жили вместе с татарами, чувашами и марийцами и где христианство не имело крепких корней. 9 января 1592 года Ермоген послал патриарху Иову грамоту о дозволении праздновать память воинов-христиан, погибших в борьбе с татарами, и память христиан, замученных татарами за нежелание отказаться от своей веры,- Иоанна, Петра и Стефана (двое последних были крещеными татарами). Рассказ Ермогена был основан на сведениях, собранных им «от достоверных людей», и на краткой повести о мученичестве Иоанна. Грамотой патриарха Иова 24 февраля, в день кончины Иоанна, было установлено празднование памяти Казанских мучеников.

В грамоте 1593 года, посланной в ответ на грамоту Ермогена об упадке христианства в Казани, царь Феодор Иоаннович указал поселить новокрещеных татар в отдельной слободе, прекратить строить мечети и разрушить недавно построенные, запретил православным вступать в браки с иноверцами и поступать к ним в услужение (ААЭ. Т. 1. № 358). Из этой же царской грамоты мы узнаем, что Ермоген собирал новокрещеных татар в соборном храме и наставлял их в Православии. И. Мансветову был известен сборник 1598 году из собр. РГБ. ОИДР. № 190 с надписью: «Книга преосвященного Ермогена, митрополита Казанского и Астраханского, 7106 января 12, в 9-е лето владычества его», содержавший чины принятия в Православие католиков и мусульман (Мансветов И. Патр. Гермоген // ДБ. 1861. Т. 13. № 35. С. 424).

В 1592 году Ермоген участвовал в перенесении мощей Казанского архиеп. св. Германа (Садырева-Полева) из Москвы в свияжский в честь Успения Пресвятой Богородицы мужской монастырь. Встреча святыни Казанским митрополитом, братией монастыря и горожанами состоялась 25 сентября, в тот же день Ермоген совершил торжественную службу, мощи свт. Германа были помещены в алтаре монастырского Успенского собора. Около 1594 года, несомненно по повелению Ермогена, в Казани на месте явления Казанской иконы Божией Матери был построен каменный храм, в связи с чем митрополит написал «Повесть о честном и славном явлении образа Пречистой Богородицы в Казани...». 4 октября 1595 года, при перестройке собора в казанском Спасо-Преображенском монастыре, были вскрыты могилы святителей Гурия (Руготина) и Варсонофия, обретены их нетленные останки, вскоре архиереи были канонизированы по решению патриарха Иова. В том же году Ермоген был послан по распоряжению патриарха в Углич для освидетельствования мощей угличского князя св. Романа Владимировича.

Во время пребывания Ермогена на Казанской кафедре в городе некоторое время (вероятно, между концами 80-х и середины 90-х годов  XVI века) действовала типография (3-я в России XVI века после типографий в Москве и в Александровой слободе). На возможную связь местного книгопечатания с Ермогеном указывают вышедшие в свет 2 издания службы Казанской иконе Божией Матери (описание экземпляров см.: Поздеева И.В., Турилов А.А. «Тетрати… печатаны в Казане»: К истории и предыстории Казанской типографии XVI века // ДРВМ. 2001. № 2(4). С. 45-49; № 4(6). С. 17-21; Гусева А.А. Издания кирилловского шрифта второй половины XVI века: Свод. кат. М., 2003 год. Кн. 2. С. 680, 711, 908-909, 946-947; № 97, 130), напечатанные тем же шрифтом, что Триодь Цветная, изданная Московской анонимной типографией не позднее 1564 года (Там же. Кн. 1. № 34).

Время перевоза типографского оборудования в Казань неизвестно, брошюры датируются по водяным знакам. Типография находилась в Казани до 1620 году, когда ее оборудование было перевезено на московский Печатный двор, о книгопечатании в Казани после середины 90-х годов XVI века сведений нет. В 1598 году Ермоген присутствовал на Земском соборе в Москве, избравшем на престол Бориса Феодоровича Годунова, участвовал во всенародном молении Бориса Годунова вступить на престол у стен Новодевичьего московского в честь Смоленской иконы Божией Матери монастыря. В 1601 году Забулацкую слободу в Казани, всегда принадлежавшую местным архиереям, Ермоген передал городу для расширения посада. В 1602 году на части территории Казанской епархии была образована Астраханская епископия. Ермоген писал о том, что многие в епархии «укоряли» его - по-видимому, на митрополита посылались в столицу жалобы. Гонсевский сообщал, что к письму московского священника (в котором содержались сведения о жизни Ермогена у казаков) были приложены «з дворца Казанского многие доводы на того Гермогена, кои за прежних господарей на него с Казани русские люди делали». Вероятно, причиной недовольства были суровые меры, которые применял Ермоген по отношению к провинившимся (тюремное заключение, телесные наказания, сидение на цепи).

Как и другие архиереи, Ермоген  был включен Лжедмитрием I (1605-1606 годы) в сенат. Имеются свидетельства, что из русских архиереев только Казанский митрополит выступил против брака царя с Мариной Мнишек, если она не примет Православие. За это Ермоген был приговорен к лишению сана. По «Сказанию и повести, еже содеяся в царствующем граде Москве, и о растриге Гришке Отрепьеве», написанным современником событий, Лжедмитрий приказал не только выслать Ермогеа из Москвы в Казань (архиерей был вызван в столицу для участия в работе сената), но также «в монастырь заточити», что не было выполнено из-за свержения Лжедмитрия 17 мая 1606 года (ЧОИДР. 1847. Кн. 9. Отд. 2. С. 20).

После избрания на престол Василия Иоанновича Шуйского и сведения с Патриаршего престола поставленного Лжедмитрием Игнатия встал вопрос о новом патриархе. Есть основания предполагать, что 1-м кандидатом на Патриарший престол являлся Ростовский и Ярославский митр. Филарет (именно он отправился 3 июня 1606 года в Углич за мощами царевича св. Димитрия Иоанновича). Польские современники писали, что причиной расхождения царя Василия Шуйского с митр. Филаретом и наречения патриархом Ермогеном была приверженность Филарета Лжедмитрию I, при котором Филарет стал митрополитом. По предположению Платонова, неудовольствие царя вызвала связь митр. Филарета с Шереметевыми, организовавшими против царя заговор. 3 июля 1606 года Ермоген был возведен на Патриарший престол в соответствии с чином интронизации патриарха Иова (предполагавшим повторение епископской хиротонии). Чин поставления Ермогена в патриархи сохранился не полностью (РГАДА. Ф. 135. Древл. № 6). Новгородский митр. Исидор вручил Ермогену посох свт. Петра, царь - панагию, белый клобук и др. посох. («Новый летописец» содержит ошибочное сообщение, что Ермоген 1 июня 1606 году венчал на царство Василия Шуйского, в действительности чин венчания на царство совершил Новгородский митр. Исидор.)

Патриаршество Ермогена пришлось на Смутное время. Почти все русские источники высоко оценивают роль Первосвятителя в сохранении правосл. Церкви и государственности в России в эти годы. В «Новой повести о преславном Российском царстве», «Плаче о пленении и конечном разорении Московского государства», сочинениях И. Хворостинина, «Новом летописце» о Ермогене рассказывается как о мученике за православную веру, сохранившем ее в России ценой своей жизни. В польских источниках у Ермогена отмечены те же качества, что и в русских текстах, но с противоположной оценкой.

Послания Ермоген свидетельствуют о том, что Первосвятитель в условиях гражданской войны стремился прежде всего к сохранению в России Православия и православной государственности. Грамоты, рассылавшиеся Ермогеном из столицы 29 и 30 ноября 1606 года, после победы царского войска над мятежниками во главе с И.И. Болотниковым, носили характер воззваний с призывом к отпору восставшим («ворам») по всей стране, к верности царю. В грамотах говорилось о том, что крестоцелование Лжедмитрию I - это измена законному царю, о том, что истинный царевич Димитрий мертв и его мощи принесены в Москву. Царь в грамотах назван «крепким христианским поборником, нашим по Боге заступником», бунтовщики уподобляются богоборцам.

О Лжедмитрии Ермоген писал, что тот собрал еретиков «многих вер», стремившихся «разорить крестьянскую веру» (патриарх сознательно не делал различия между неправосл. исповеданиями, когда писал, что Марина Мнишек держалась «люторския веры», хотя Ермоген не мог не знать, что она была католичкой). Патриарх призывал духовенство поддержать царя и удерживать паству от присоединения к мятежникам, читать и распространять патриаршии грамоты. 22 декабря 1606 года Ермоген послал грамоту Казанскому митр. св. Ефрему с благодарностью за прекращение мятежа жителей Свияжска против Василия Шуйского.

20 февраля 1607 года в Успенском соборе Московского Кремля, по всей видимости по инициативе Ермогена, был совершен чин всенародного покаяния. Русские люди просили прощения у низложенного в июне 1605 года по приказанию Лжедмитрия I патриарха св. Иова за все совершенные в годы Смуты измены: царям Борису Годунову, его сыну Феодору, патриарху Иову, за целование креста Лжедмитрию I. Для принятия покаяния бывший патриарх был вызван в Москву из старицкого в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыря, в который с патриаршей грамотой от 5 февраля 1607 года был послан Крутицкий митр. Пафнутий. Свт. Иов призывался грамотой в Москву на «подвиг», необходимый «для государева и земского великого дела». После молебна в кремлевском Успенском соборе, совершенного Ермогеном, патриарху Иову подали покаянную челобитную. Затем была зачитана разрешительная грамота от имени обоих патриархов и всего Освященного Собора, в которой объявлялось о прощении. Через 2 месяца, после того как к мятежникам под Калугой перешел 15-тысячный отряд царской армии, Ермоген предал проклятию Болотникова и его главных сообщников (ААЭ. Т. 2. № 67). Осенью 1607 года Ермоген призывал царя не прекращать военных действий после взятия правительственными войсками Тулы.

6 июня 1607 году в грамоте митр. Филарету Ермоген сообщал о походе царских войск на Лжедмитрия II, разоблачал его как самозванца и призывал разослать грамоты по городам и монастырям против «врагов Христовых», которые «отступли от Бога жива и от православныя християнския веры», «крестное целование преступив». В «Новом летописце» сообщается о волнениях в Москве против царя Василия в период осады столицы Тушинским вором. 17 февраля 1609 года по инициативе бояр, замысливших «царя Василия переменити», патриарха схватили в Успенском соборе, насильно привели на Лобное место, где он твердо отстаивал «законного царя» (ПСРЛ. Т. 14. С. 87). Вскоре в городе началось возмущение среди посадского населения, и лишь известие о приближении к Москве на помощь царю войск кн. М.В. Скопина-Шуйского успокоило людей, Ермоген по этому случаю «по всем церквам повеле пети молебны з звоном» (Там же. С. 92). Келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий (Палицын) упоминает о последующих совместных попытках царя и патриарха снизить цены на хлеб. Важным событием было поставление в феврале 1610 году настоятелем Троице-Сергиева монастыря прп. Дионисия (Зобниновского), находившегося в Москве во время осады ее войсками Лжедмитрия II и ставшего одним из ближайших помощников Ермогена. В сентябре 1610 года патриарх дал вкладом в Троицкий монастырь 100 р.

17 июля 1610 года Василий Шуйский был низложен. В «Новом летописце» сообщается, что мятежники взяли патриарха «насильством», «ведоша за Москву реку к Серпуховским воротам и начаша вопити, чтоб царя Василья отставили». Ермоген «укрепляше их и заклинаше», но они его не послушали (Там же. С. 100). Согласно разрядным книгам, «патриарх со всем собором» направился к царю, предлагая ему оставить трон (Белокуров С.А. Разрядные записи за Смутное время, 7113-7121 гг. М., 1907 год. С. 19). 19 июля Шуйский был насильно пострижен в монахи, обеты за него произносил кн. В.М. Тюфякин. Ермоген объявил постриг незаконным, призывал продолжать молиться за Шуйского как за царя, называл иноком кн. Тюфякина. Хворостинин пишет о высказывавшемся Ермогеном желании «расстричь» царя и полагает, что именно из-за позиции патриарха пленный царь-инок был увезен из Москвы (БЛДР. 2006 год. Т. 14. С. 634). Ермоген написал 2 воззвания к русскому народу, в которых осуждал отрекшихся от царя Василия. Первосвятитель предсказывал, что страну, предавшую царя, ждет судьба «богоубийственного и мятежного рода июдейского», покоренного римлянами. Те же, кто остались верны царю,- «благословенные воины», идущие в «Небесное Царство с мученики святыми в безконечную радость веселиться».

Источники расходятся по вопросу о том, был ли согласен Ермоген с проектом призвания на московский престол польского королевича Владислава при условии его крещения в Православие. Авраамий (Палицын) и Хворостинин пишут о том, что Первосвятитель со слезами просил не посылать «с таким молением к польским людем» и не верить их обещаниям, он призывал православных помнить, «что Кароль в велицем Риме содея» (имеется в виду, вероятно, уклонение Рима с приходом Карла в «латинство»). По польским  материалам, «патриарх побуждал, чтобы... избрали или князя Василия Голицына, или Никитича Романова, сына Ростовского митрополита» (Рукопись [С.] Жолкевского. М., 1855 год. С. 126); в более ранних польских известиях в качестве патриаршего кандидата на московский престол указывается только кн. Голицын. После того как Боярская дума утвердила кандидатуру Владислава, Ермоген заявил, что благословит это решение лишь в том случае, если королевич перейдет в православную веру (ПСРЛ. Т. 14. С. 100-101; ср.: Белокуров С.А. Разрядные записи. С. 56-57). Патриарх наставлял членов русского посольства под Смоленск в том, «чтоб отнюдь без крещенья на царство его не сажали». Ермоген поначалу не хотел благословить членов посольства боярина М.Г. Салтыкова и кн. В.М. Мосальского (главных проводников польск. интересов в боярской думе) и дал им свое благословение после их уверений в том, что Владислав «будет прямой истинной государь» (ПСРЛ. Т. 14. С. 101). 28 августа 1610 года москвичи целовали крест Владиславу в Успенском соборе в присутствии патриарха. 12 сентября 1610 года под Смоленск государю «Владиславу Жигимонтовичю» была отправлена грамота от имени Ермогена и всех русских людей, имевшая целью убедить королевича принять Православие (СбРИО. Т. 142. С. 173-182). Через митр. Филарета, ехавшего в составе посольства, Ермоген послал Владиславу грамоту от себя лично, в которой просил королевича «не презрить сицеваго прошения» (ААЭ. Т. 2. № 201, 207), по словам Хворостинина, Ермоген предварительно наставлял Филарета и дал ему с собой кое-какие книги. Однако все эти усилия были тщетны. Л. Сапега на переговорах заявил, что Владислав, будучи христианином, не нуждается в повторном крещении, о споре Сапеги с Филаретом Ермогеном была послана грамота (см.: Опись архива Посольского приказа 1626 года М., 1977. Ч. 1. С. 115).

Ермоген сопротивлялся планам боярского правительства впустить в Москву польское войско, которое тем не менее вошло в Кремль в ночь на 21 сентября 1610 года. Отношения между Ермогеном и поляками, очевидно, испортились не сразу. В «Рукописи Жолкевского» сказано: «С патриархом, человеком весьма старым, ради религии [опасаясь в ней перемены] сопротивлявшимся делам нашим, гетман (С. Жолкевский.- В. В.-Л.) сносился, сперва пересылаясь, а потом, сам у него бывая, приобрел [по-видимому] великую дружбу его и различными способами ухаживал до того за ним, что старец, как было слышно, возымел к нам противное прежнему». Гонсевский писал, что Ермоген «будто ласку и любовь свою показывал» и присылал в подарок «еству и питие», и Гонсевский делал то же самое по отношению к патриарху, «и сам у него бывал, навещал, чтил, как то пригоже». Тем не менее Ермоген не просил короля о подтверждении прав на патриаршие владения, как это обыкновенно делалось, на что обратил внимание Б.Н. Флоря (Флоря. 2005 год. С. 324).

В ноябре 1610 года к Ермогену приходили Салтыков и Ф. Андронов, затем глава Боярской думы кн. Ф.И. Мстиславский, уговаривая патриарха подписать новую договорную грамоту для отправки находившимся под Смоленском русскими послам. В новом документе полностью принимались условия кор. Сигизмунда III, требовавшего принесения присяги не только Владиславу, но и ему, а также сдачи польск. войскам Смоленска (cм. об этом: ПСРЛ. Т. 14. С. 106; ААЭ. Т. 2. № 170; ср.: Плач о пленении и о конечном разорении Московского государства // БЛДР. Т. 14. С. 190 [лето-осень 1612 года]). Несмотря на угрозы, Ермоге не согласился подписать этот документ. Отсутствие подписи патриарха под новой договорной грамотой укрепило позицию русских послов, решительно отказывавшихся от присяги Сигизмунду (см. «Новую повесть о преславном Российском царстве», написанную в форме подметного письма в конце декабря 1610 года или в феврале-марте 1611 года (БЛДР. Т. 14. С. 164-168; см.: Солодкин Я.Г. К датировке и атрибуции «Новой повести о преславном Российском царстве» // ТОДРЛ. 1981. Т. 36. С. 105-107)). Собрав в Успенском соборе представителей московского посада, Ермоген призвал их «королю креста не целовати» (ААЭ. Т. 2. № 170). По словам Жолкевского, Ермоген распространил в Москве полученную в конце 1610 года от кн. В.В. Голицына весть, что Сигизмунд отказывается от принятия Владиславом православного крещения и желает сам быть русским государем (Записки гетмана [С.] Жолкевского о Московской войне. СПб., 18712. С. 115).

Как считает Флоря, от более активных действий патриарха удерживало опасение, что отказ от Владислава приведет к усилению Лжедмитрия II. Только после гибели самозванца в середине декабря 1610 года Ермоген пошел на открытый конфликт с Сигизмундом III и московским боярским правительством (Флоря. 2005 год. С. 324-325). Широкую известность получили грамоты патриарха, направленные во многих города (Переяславль Рязанский, Владимир, Муром, Кострому, Галич и др.). Грамоты Ермоген за конец 1610 - начало 1611 годов не сохранились. Поскольку многие из них были перехвачены, об их содержании известно из польских пересказов. Гонсевский на мирных переговорах 1615 года  утверждал, что 8 января 1611 года патриарх отправил «смутную грамоту» в Нижний Новгород, откуда ее списки распространились в Костроме, Галиче и др. городах. Гонсевский передает содержание грамот патриарха: бояре «Москву Литве выдали, а вора-дей в Калуге убито, и они б… собрався все в збор, со всеми городы шли к Москве на литовских людей» (АЗР. Т. 4. С. 482, 493).

Еще один пересказ имеется в записках С. Маскевича, который сообщает, что в грамотах патриарх освобождал русских людей от присяги Владиславу, призывая идти на очищение Москвы от неприятеля для сохранения истинной веры и избрания государя «из своей крови» (Moskwa w rękach polaków: Pamiętniki dowodców i oficerów garnizonu polskiego w Moskwie w latach 1610-1612 годы. Kraków, 1995. S. 177-178). К началу 1611 года для большинства людей (как патриотов, так и интервентов и изменнического боярского правительства) Ермоген стал главой патриотического движения. Князь С.И. Шаховской писал, что к сбору ополчения П.П. Ляпунова побудила грамота патриарха в Переяславль Рязанский (Шаховской С.И. Летописная книга // ПЛДР. М., 1987. С. 407-409).

В письме Я. Задзика, отправленном из лагеря под Смоленском 8 января (н. с.) 1611 года, сообщается, что патриарх после получения известия о смерти Лжедмитрия II публично заявил: «Теперь легко этих поганых и разбойников истребить можем, когда у нас согласие будет и один только в земле неприятель». В конце января тот же корреспондент писал, что «патриарх взбунтовал людей» против короля, и в результате от власти последнего «отпали» Нижний Новгород и Переяславль Рязанский (цит. по: Флоря. 2005 год. С. 325). По-видимому, Ермоген неоднократно упрекали за призывы «на кровь дерзнути». Не случайно в «Новом летописце» говорится не о посылке грамот Ермогена, а о том, что его в этом обвиняли поляки и московские бояре, пытавшиеся в Кремле заставить его отказаться от поддержки ополчения Ляпунова (ПСРЛ. Т. 14. С. 107; обзор мнений в дореволюционной историографии о степени причастности Ермогена к формированию Первого ополчения см.: Кедров. 1912. С. 85-93; Сухотин. 1917. С. 330-333). Хворостинин приводит оправдательную речь Ермогена, где он не признает за собой призывов к вооруженной борьбе (БЛДР. Т. 14. С. 634). Однако тот же автор упоминает, что некоторые люди после освобождения Москвы (возможно, участники Земского собора 1613 года) говорили, «яко соблазн и смущение патриарх той сотворил есть и возведе люди своя братися на враги, владуща нами; изсечени быша от них, и крови пролияшася велицы от его учителства, и от Резани и Северы воставил воя, и писанием поощряя» (Там же. С. 640).

Бескомпромиссная позиция патриарха стала причиной репрессий против него. Как сообщает «Новый летописец», услышав отказ Ермогена послать грамоту Первому ополчению с запретом идти на Москву, бояре «позоряху и лаяху его, и приставиша к нему приставов, и не велеша к нему никово пущати» (ПСРЛ. Т. 14. С. 107). Хворостинин пишет о том, что патриарх был «затворен от входящих к нему, и страха ради мнози отречеся к его благословению ходити, но сей никако же обычнаго своего учения оставив, но еще глаголати, и поношати, и еретическое шатание разрушити» (БЛДР. Т. 14. С. 634, 636). Контакты с Первым ополчением у Ермогена сохранялись, что следует из грамоты, присланной нижегородцами Ляпунову 24 января 1611 года. Посланцы ополчения, побывавшие в Москве у патриарха, сообщали, что «у него писати некому, дьяки, и подъячие, и всякие дворовые люди поиманы, а двор его весь розграблен», поэтому Ермоген дал благословение на поход к Москве «речью» (СГГД. Ч. 2. № 228. С. 497; ср.: Там же. № 229). При подходе Первого ополчения к Москве 19 марта 1611 года в столице вспыхнуло восстание. (Одним из поводов к нему стал распространившийся слух, что боярин Салтыков и поляки хотят умертвить патриарха и устроить массовое убийство москвичей в Вербное воскресенье, 17 марта, когда Ермогена выпустили из-под стражи для совершения традиционного шествия на осляти.) Во время восстания Ермоген был лишен сана и заключен в Чудовом монастыре (возможно, в подвальном помещении - земляной тюрьме). На Патриарший престол вернулся Игнатий.

В конце августа1611 года Ермоген написал свою, видимо, последнюю грамоту в Нижний Новгород и Казанскому митр. Ефрему с призывом писать в полки и боярам с требованием не принимать на царство сына Марины Мнишек. Патриарх хотел, чтобы Казанский митрополит послал в полки учительную грамоту с приказом унять в войсках грабеж и пьянство, стараться о «душевной чистоте и братстве» и твердо стоять «за Пречистой дом, и за чудотворцов, и за веру» (ААЭ. Т. 2. № 194; СГГД. Ч. 2. № 229). В «Новом летописце» сообщается, что «литовские люди», узнав о создании в Н. Новгороде Второго ополчения, приходили к Е. в темницу, чтобы заставить его своим авторитетным словом остановить это движение. Ответ священномученика в изложении летописца был категоричен: «Да будут те благословении, которые идут на очищении Московского государства, а вы, окаянные московские изменники, будете прокляты». После этого «начаша его морити гладом и умориша ево гладною смертию… месяца февраля в 17 день, и погребен быть на Москве в монастыре Чюда архистратига Михаила» (ПСРЛ. Т. 14. С. 117).

В «Рукописи Филарета» отмечено, что Ермоген задохнулся «от зноя» 17 января (sic!) (Рукопись Филарета [Романова], патриарха Московского и всея России. М., 1837. С. 57). По польским известиям, патриарх был лишен сана, затем удавлен (Бантыш-Каменский Н.Н. Переписка между Россиею и Польшею по 1700 год, составленная по дипломатическим бумагам // ЧОИДР. 1860. Ч. 2. Кн. 1. Отд. 2. С. 116; обзор сведений о смерти Ермогена см.: Макарий. 1996. С. 588. Примеч. 107). Существует позднейшее предание, что перед смертью патриарх в подземелье прорастил овес и его нашли мертвого стоящим на коленях среди зеленых побегов. Вероятно, в этом предании отразились известия таких источников, как «Сказание о пресвятейшем Ермогене, патриархе Московском и всея Руси, новом исповеднике» и др., о том, что патриарху спускали раз в неделю сноп овса и воду (РА. 1892. Кн. 1. С. 56-58).

Сочинения

Хворостинин сообщал, что патриарх был «учению книжному, любомудрию искусен, каноны и жития святых написа» (БЛДР. Т. 14. С. 636). Составитель Хронографа 1617 года писал, что патриарх был «словесен муж и хитроречив, но не сладкогласен», «о Божественных же словесех присно упраздняшеся» (Там же. С. 554). Начитанность Ермогена отмечают и другие источники. В сохранившихся сочинениях священномученика присутствуют ссылки на события церковной и гражданской истории, на церковные каноны и уставы, на труды отцов Церкви. Несмотря на тяжелые условия Смуты, Ермоген уделял внимание Печатному двору, где был возведен «превеликий» дом и размещено новое оборудование (уничтожены пожаром в 1611 году), были напечатаны Минеи за сентябрь (1607 год), за октябрь (1609 год), за ноябрь (1610 год) и Устав (1610 год). Печатанием книг занимались О.М. Радишевский, И.А. Невежин, Н.Ф. Фофанов.

В Казани около 1594 года Ермоген составил «Повесть о честном и славном явлении образа Пречистой Богородицы в Казани...» в связи с закладкой на месте обретения чудотворной иконы каменного собора в Успенском Богородицком монастыре через 15 лет после явления образа. На протяжении этих лет Ермоген собирал свидетельства о совершавшихся от образа чудесах (одно чудо поведал ему инок казанского Троицкого монастыря Иосиф, о др. чуде сообщил «инок Арсений, прозываемый Высоким», который жил с автором в одной келье в Спасо-Преображенском монастыре, потом был архимандритом обители). Автор сообщает, что чудеса, происходившие от иконы, стали известны царю Феодору Иоанновичу, с которым автор говорил «в то время, как Бог изволил, велел поставить меня в чин митрополита». Стилистически эта повесть близка к др. сочинению Ермогена казанского периода - Житию святителей Гурия и Варсонофия, составленному в 1596-1597 годы по случаю закладки каменной церкви в Спасо-Преображенском монастыре. Во введении автор пишет, что принялся за описание жизни святых, «повинуясь царскому повелению и приняв архиерейское благословение». Однако можно думать, что инициатором составления Жития был Ермоген.

Текст основан на рассказах очевидцев, детально описано обретение мощей архиепископов Гурия и Варсонофия, в котором принимал участие Ермоген. Главными добродетелями Казанских святителей в изложении Ермогена были милосердие, молитвенный подвиг, миссионерская ревность, стойкость в испытаниях. В казанский период, как определила Р.П. Дмитриева, Ермоген составил новую редакцию «Повести о житии Петра и Февронии, Муромских чудотворцев», о чем сообщается в одном из старопечатных изданий текста: «Божиею милостию смиренный Ермоген, митрополит Казанский и Астраханский, потрудихся написать моею бренною рукою Житие благоверных князей Петра и Февронии, Муромских чудотворцев, от 102-го лета и соверших 7103 в марте месяце», т. е. в 1594 - марте 1595 годов Из приписки ясно, что Ермоген не сам писал текст, но, по-видимому, давал редакторские указания. Дмитриева полагала, что Ермоген стремился приблизить текст Повести о Петре и Февронии «к общепринятому типу житийного повествования, прибегая к распространениям и стилистическим исправлениям» (Повесть о Петре и Февронии. 1979. С. 132-135, 203-204, 275-287).

К патриаршему периоду служения Ермогена помимо упомянутых выше патриотических грамот относится «Послание наказательное... ко всем людем, паче же священником и диаконом, об исправлении церковного пения». Первосвятитель был против одновременного совершения в храме несколько чинопоследований («многогласия», при котором «церковного пения не исправляют, и говорят-де голосов в два, и в три, и в четыре, а ище и в пять, и в шесть»), против сокращения служб, перестановки частей чинопоследований и др. неисправностей в богослужении. На послание Ермоген ссылались участники Московского Собора 1651 года. В Милютинских Минеях Четьих за февраль (ГИМ. Син. № 802) находится составленное Ермогеном «Слово на обретение мощей митрополита Алексия» (обретение совершилось около 1438 года). В Патриаршество Ермогена было, вероятно, написано Житие царевича св. Димитрия и установлено празднование ему трижды в год.

В одной из грамот Ермоген  упоминает составленный им труд летописного характера: «И то чюдо в летописцех записали мы» (ААЭ. Т. 2. № 169. С. 290-291). В выдержке из Воскресенской летописи указано: «Выписано из Летописца святейшаго патриарха Гермогена» (Платонов. 1903. С. 248; Солодкин Я.Г. По поводу «Истории о разорении русском» Иова-Иосифа // ТОДРЛ. 1979. Т. 33. С. 437-440). Вопрос о «Летописце патриарха Гермогена» остается открытым, его следы ученые пытались найти во многих сохранившихся памятниках эпохи Смуты (А.Н. Насонов видел отражение «Летописца патриарха Гермогена» в Хронографе 2-й редакции, в части, относящейся ко времени до 1609 года (Насонов А.Н. Летописные памятники хранилищ Москвы: Новые материалы // ПИ. 1955. Т. 4. С. 266)).

Почитание

Ермоген как исповедника началось при его жизни. В грамоте Первого ополчения от апреля 1611 года патриарх назван «новым исповедником», «вторым великим Златоустом», «истины обличителем» (СГГД. Ч. 2. № 251). О Ермогене как о «твердом адаманте и непоколебимом столпе» писал в грамоте прп. Дионисий (Зобниновский) в июне 1611 года (ААЭ. Т. 2. № 190). В тех же и схожих выражениях Ермоген характеризуется в «Новой повести о преславном Российском царстве», созданной в концу декабря 1610 года или в феврале-марте 1611 года (БЛДР. Т. 14. С. 158, 160, 162, 166, 168).

Самый неблагоприятный среди руссикх источников отзыв о Ермогене содержится в Хронографе 1617 года. (по мнению Кедрова, автором части Хронографа 1617 года, в которой говорится о Ермогене, был протопоп Благовещенского собора Терентий, автор посланий Лжедмитрию I и патриарху Игнатию, а также «Повести о видении некоему мужу духовну», лишенный Ермогена своей должности и получивший ее обратно в ноябре 1610 года по указу кор. Сигизмунда III). В этом сочинении о патриархе сообщается, что он был «нравом груб и бывающим в запрещениях косен к разрешениям», «к злым же и благим не быстро распрозрителен», «ко лстивым паче и лукавым прилежа и слуховерствователен бысть». В Хронографе 1617 года упоминается о неприязни Ермогена к царю Василию Шуйскому, что кажется невероятным при сопоставлении этого сообщения с многочисленными свидетельствами поддержки, к-рую Е. неизменно оказывал царю Василию, с высокой оценкой патриархом Шуйского, отразившейся в грамотах, к-рые были написаны не только тогда, когда последний был царем, но и после его свержения. Современники не доверяли сведениям Хронографа 1617 гогду о патриархе-мученике. П.Г. Васенко обнаружил в одном из списков Степенной книги (ркп. датируется 20-30-ми годами XVII века) текст с заголовком «О Ермогене патриархе. Се списание малое некто от мятежник написа, хулу и ложь сказуя в истории сей о нем... Во многих се неправое писание распростреся, но несть истине». Текст является возражением на характеристику, данную Ермогена в Хронографе 1617 года; по мнению Васенко, автор хорошо знал патриарха или писал со слов людей, знавших Первосвятителя. Книжник высоко оценивает душевные и духовные качества патриарха, как главные добродетели отмечает милосердие к страждущим, к-рых было немало в Смутное время, строгость к себе и к пастве: «Бе же ему и обычай, яко прикрут в словесех и в возрениих, но в делех и в милостех ко всем един нрав благосерд имея, и питая всех на трапезе своей часто, и доброхотный злодея своя, добре изобилуя пищею и питием, и неоскудно им подаваше многу милостыню, и нищим и ратным людем и одежда и обуви многим ограбленным, творя по вся часы, и на раны им и на исцеление много злата и сребра». Патриарх часто звал к себе на обед «некоих бо от неосвещенных, иже заутра лающих его» и оставался глух «противу лаяния их» (Васенко. 1901 год. С. 138-145).
По словам Хворостинина, бывшего свидетелем освобождения Москвы Вторым ополчением, могила Ермогена, «от еретик пострадавшего Христа ради нашего учителя», была найдена в Чудовом мон-ре сразу после взятия Кремля в ноябре 1612 года.

Ополченцы поклонились его гробу, «яко сподобися венценосец Христов быти во дни наша последняя» (БЛДР. Т. 14. С. 640). В правительственном наказе гонцу Д. Г. Оладьину, посланному в Польшу 10 марта 1613 года, Ермоген именуется «новым исповедником» и «блаженным» (СбРИО. СПб., 1913 год. Т. 142). Царь Алексей Михайлович после новгородского восстания 1650 года в письме Новгородскому митр. Никону (впоследствии патриарх Московский и всея Руси) уподоблял Новгородского митрополита, мужественно противостоявшего бунтовщикам, Ермоген - «прежнему святителю и хвалы достойному новому исповеднику» (Собрание писем царя Алексея Михайловича. М., 1856 год; Письма русских государей. М., 1896 год. Т. 5).

В 1652 году мощи Ермогена, оказавшиеся нетленными, были по инициативе патриарха Никона перенесены из рассыпавшегося гроба в Чудовом монастыре в московский Успенский собор. Мощи в деревянной гробнице, обитой фиолетовым бархатом, были поставлены в юго-западном углу собора, около места, где под медным шатром хранилась частица ризы Господней. К конце XVII - начале XVIII веков относится список «Сказания о пресвятейшем Ермогене, патриархе Московском и всея России, новом исповеднике» (РГБ. Ф. 178. Муз. № 364), где сообщается о том, что тело патриарха вынули «на верх земли цело, нетленно и благоухание испущающи и до днесь» (Кедров. 1912. Прил. С. 110-111). В 1812 году, во время оккупации Москвы наполеоновскими войсками, мощи Ермогена были выброшены из гроба, нетленные останки святителя были найдены на полу храма. В 1883 году при случайном открытии гроба мощи были видимы нетленными.

В Уставе церковных обрядов Успенского собора (около 1634 года) отмечено, что «после Фомины недели в понеделник против вторника дияк понахидный докладывается у патриаха о панахиде по новом исповеднике по Гермогене патриархе, как благословит понахиду петь, обедню служить в тот день или во ин». «Большую панихиду» по Ермогену и всем пострадавшим «от безбожных ляхов и литвы» служил патриарх с освященным собором, «и поют вечную память болшую», «а кутья, и мед, и свещи бывает от государя от дворца» (РИБ. Т. 3. Стб. 138). В Месяцеслове Симона (Азарьина) середины 50-х годов XVII века Ермоген упоминается без дня памяти: «Иже во святых отца нашего Гермогена, патриарха Московского и всеа Росии, многи страсти и озлобления прият от безбожных поляков на Москве за православных християн, безвинно страждущих за правоверие, и последи гладом уморен бысть, и погребен бысть [в Чудовом монастыре]» (РГБ. Ф. 173/1 МДА. № 201. Л. 334 об.). Ермоген упоминается в «Описании о российских святых», известном в списках XVIII-XIX веков: «Пресвятейший патриарх Гермоген, новый исповедник, уморен бысть в лето 7120 месяца февраля в 17 день» (С. 59). В конце XIX - начале XX веков архиеп. Сергий (Спасский) указал, что имя Ермогена находится в некоторых рукописных святцах (в Киево-Софийских под 17 февраля, в Кайдаловских под 1 сентября и 19 марта - Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 3. С. 555). Е.Е. Голубинский поместил Ермогена в «Список усопших, на самом деле не почитаемых» (Голубинский. Канонизация святых. С. 351).

В 1903 году, при посещении Москвы в дни Страстной и Пасхальной седмиц, царь мч. Николай II с другими особами царствующего дома в сопровождении сщмч. Владимира (Богоявленского), митр. Московского и Коломенского, осмотрел подземелье под собором в честь Чуда арх. Михаила в Хонех Чудова монастыря Московского Кремля (где, по преданию, в свое время томился в заточении Ермоген), повелев устроить здесь в будущем церковь во имя Ермогена.

В 1909 году русскими монархическими организациями было принято решение создать храм, в 1910 году начались работы под наблюдением прот. сщмч. Иоанна Восторгова и под руководством архитектора Н.Д. Струкова по проекту, утвержденному Московской археологической комиссией. Храм разместили в белокаменном подклете Чудовского собора. Его восточная часть разделялась мощными столбами на 3 помещения: северное представляло собой небольшую (менее 1,5 кв. м) камеру-темницу - предположительное место заключения Ермогена, центральное занимал алтарь, правое - диаконник. Вход в храм располагался с запада, дверь в северной стене вела в усыпальницу Московских архиереев Платона (Малиновского) и Тимофея (Щербацкого). Храм был освящен 13 мая 1913 года.

В годы, предшествовавшие 300-летию кончины Ермогена, Синод приступил к исследованию вопроса о канонизации патриарха. Была изучена книга записей исцелений, бывших по молитвам у мощей Е. (сообщалось об исцелениях хромых, слепых, больных ревматизмом, туберкулезом, страдающих сумасшествием, нервными расстройствами и т. д.; большая часть чудотворений относится к началу XX века). В 1912 году отмечали память Ермогена в связи с 300-летием его кончины. На торжествах, которые возглавил митр. Московский Владимир (Богоявленский), присутствовала великая княгиня прмц. Елисавета Феодоровна. 18 февраля состоялся крестный ход из Казанского собора в кремлевский Успенский собор с чудотворной Казанской иконой Божией Матери, с иконами из московских церквей сщмч. Ермолая, Введенской на Лубянке - бывшей домовой церкви князя Д.М. Пожарского, со стягом последнего, хранившимся в Оружейной палате. На обратном пути крестный ход прошел через Чудов монастырь; в подземном храме, устроенном в темнице, где, как считалось, скончался патриарх, был отслужен молебен. Торжества и службы, посвященные Ермогену, состоялись также в Санкт-Петербурге и в Казани. В 1912 году появились многочисленные статьи о Ермогене и популярные брошюры с его жизнеописанием и с молитвами к патриарху-мученику. К этому времени были собраны тысячи подписей на прошениях о канонизации Ермогена.

14 апреля 1913 года вышло определение Святейшего Синода о причислении Ермогена к лику святых и о прославлении его 12 мая 1913 года. Для мощей Ермогена было решено устроить раку и поставить над ней медный шатер, созданный по повелению царя Михаила Феодоровича над ковчегом с частицей ризы Господней. Память Ермогена была установлена 17 февраля (день кончины) и 12 мая (день прославления). В торжествах прославления Ермогена, прошедших 11-13 мая 1913 года, принял участие Антиохийский патриарх Григорий IV. К этому событию была изготовлена новая гробница из золоченой бронзы, верхняя доска представляла собой иконописное изображение Е. Основные торжества прошли 12 мая, у гроба Ермогена хор синодальных певчих, одетых в костюмы по эскизам В.М. Васнецова, пропел составленные к этому дню песнопения, в т. ч. кантату М.М. Ипполитова-Иванова, крестным ходом пронесли написанную Васнецовым икону священномученика. С иконой Ермогена 2 ноября 1917 года мирная депутация членов Поместного Собора Православной Российской Церкви во главе с митр. Тифлисским Платоном (Рождественским) пыталась остановить разрушение Кремля (Нестор (Анисимов), еп. Расстрел Московского Кремля (27 октября - 3 ноября 1917 года). М., 1917, 1995п. С. 36). После восстановления Патриаршества в Казанском соборе Петрограда предполагалось создать пещерный храм во имя Ермогена, где должны были помещаться также иконы святых, соименных первым новомученикам 1917-1918 годов. В настоящее время мощи Ермогена почивают в устроенной в 1913 году раке в Успенском соборе Московского Кремля.

Иконография

Основные изводы иконографии Егрмогена появились задолго до его канонизации. Источниками для них послужили портретные поясные изображения в Царских Титулярниках 1672 года (РГАДА. Ф. 135. Отд. V. Рубр. III. № 7. Л. 69) и 1672-1673 годов, изготовленных для царя Алексея Михайловича и царевича Феодора Алексеевича (РНБ. Эрм. № 440. Л. 82; ГЭ. № 28/78172 - Косцова А. С. «Титулярник» собр. ГЭ // Рус. культура и искусство. Л., 1959. Вып. 3. С. 16-40. (Тр. ГЭ; 3)). К их созданию привлекались мастера Оружейной палаты Московского Кремля: жалованный иконописец И. Максимов (ученик Симона Ушакова), известный «золотописец» Г.А. Благушин, патриарший иконописец Д. Львов, осташковский иконописец М. Потапов, жалованный иконописец и живописец Ф.Ю. Репьев (Успенский А. И. Царские иконописцы. С. 33, 162, 166-167; Кочетков. Словарь иконописцев. С. 97, 390, 400-403, 516-517, 524-527).

В Титулярнике 1672 года Ермоген изображен вполоборота вправо, с нимбом (так же, как и великого князья, цари), крупными чертами лика, широкой полукруглой бородой, в белом клобуке с 6-крылым серафимом на очелье, в мантии с крестами на скрижалях, десница с именословным перстосложением, в левой руке, касающейся аналоя, жезл с завершением в виде змеевидных голов, знаменующих мудрость пастырской власти. В Титулярнике 1672-1673 годов образ Ермогена более динамичен: взор резко обращен влево, волосы вьющимися прядями спадают из-под клобука (с крестом на очелье) по сторонам бороды. Святитель именословно благословляет, в левой руке высокий посох с полукруглым навершием, на груди панагия с Голгофским крестом. Портретные изображения Ермогена имеются и в более поздних экземплярах Титулярников, напр. 1690-1698 годов (ГИМ. Муз. № 4047), нач. XVIII века (РНБ. F. IV. 764). Другой тип изображения Ермогена, еще в сане митрополита Казанского, сидящего и пишущего на фоне палат, представлен на книжных миниатюрах XVII века (РГБ, см.: Чугреева. 2006. С. 88. Ил. 1).

Описание внешнего облика Ермогена включено в некоторые иконописные подлинники конца XVIII века, 20-х годов XIX века: «Подобием сед, брада доле Иовли, курчевата, власы с ушей, в шапке и во амфоре (омофоре.- Авт.) со Евангелием, сак (саккос.- Авт.) лазорь, испод бакан» (БАН. Строг. № 66. Л. 150 об.- в отдельном перечне без указания дня памяти); «сед, брада подоле и шире Григориевы Богослова, повилась, власы с ушей, в саку лазорь, амфор и Евангелие» (РНБ. Погод. № 1931. Л. 167 об.- 10 июня).

В XVIII-XIX веках существовали портреты Ермогена, создававшиеся под влиянием Титулярников. Один из них находился в церкви ап. Андрея Первозванного в Чудовом монастыре Московского Кремля среди изображений (каждое 115×88 см, в овалах) др. патриархов, упоминающихся в Описи икон, серебряных предметов, тканей и книг Чудова мон-ря 1924 г. (ГММК ОРПГФ. Ф. 20. Оп. 1924 г. Ед. хр. 41. Л. 238. № 2107). По-видимому, этот портрет, иконография к-рого ориентирована на Титулярник 1672-1673 годов, воспроизведен с указанием на его происхождение из Чудова мон-ря (Восторгов И. И., прот. Во славу св. Гермогена, патриарха Всероссийского: Слова, сказанные в ожидании прославления его и после прославления. М., 1913. С. 3. Ил.).

Подобные типы изображения встречаются на гравюрах А.А. Осипова, напр. на сделанной по заказу П.П. Бекетова в технике пунктира (портрет 1821-1824 годов помещен в изд.: [Бекетов П.П.] Портреты именитых мужей Российской Церкви, с прил. их кр. жизнеописания. М., 1843; экземпляр в ГПИБ), а также на литографиях середины XIX века, напр. изготовленной в мастерской И. Шелковникова или изданной И.Х. Дациаро (Адарюков, Обольянинов. Словарь портретов. С. 220). Д.А. Ровинский упомянул также резцовую гравюру Д. Степанова (около 1816-1818 годов), гравюру на стали, напечатанную с картины П.П. Чистякова в мастерской Ф.А. Брокгауза в Лейпциге «Патриарх Гермоген отказывается писать начальникам земского ополчения о распущении войска», издание В.Е. Генкеля в С.-Петербурге (Ровинский. Словарь гравированных портретов. Т. 1. Стб. 562-563). Существовала литография «Твердость патриарха Гермогена...» по рис. Е. Пономарёва, напечатанная в мастерской Л. Прохорова, около 1872 года. Графический портрет Ермогена находился в числе 302 портретов русских деятелей в особом помещении Румянцевского музея (Он же. Народные картинки. Т. 4. Стб. 228).

В XIX - начале ХХ веков были распространены картины, в частности художников Чистякова (1860 год; Научно-исследовательский музей Росийской АХ), П.И. Геллера (Патриаршая резиденция в Чистом пер.), и литографии с изображением заключенного в темницу Ермогена. Одна из них - «Патриарх Гермоген в оковах, осуждается от поляков на голодную смерть. 1612 года» (литография П. Иванова по рис. Б.А. Чорикова) - была опубликована в 1844 году (Живописный Карамзин, или Русская история в картинах / Изд.: А. Прево. СПб., 1844. Ч. 3. Ил. 123). Горельефный образ Ермогена, указывающего на юного царя Михаила Феодоровича с державой, включен в группу «государственных людей» на подножии памятника 1000-летию России, возведенного в 1862 году в Новгороде по проекту М.О. Микешина.

На старообрядческих рисованных листах второй половины XIX века (из собрания А.П. Бахрушина. ГИМ; см.: Иткина Е.И. Русский рисованный лубок конца XVIII - начала XX веков: Из собр. ГИМ. М., 1992. С. 230-232. Кат. 107, 111-113) Ермоген - в саккосе или мантии, в митре древней формы, светлом или темном куколе, с Евангелием или посохом в руке - в числе 5 первых рус. патриархов (иногда вместе с прп. Максимом Греком). Среди Всероссийских патриархов Е. представлен на литографии 1859 году, выполненной по рис. Сивкова в мастерской И.А. Голышева в с. Мстёра (РГБ). Предположительно Ермоген - вполоборота влево, в митре, с бородой средней величины и волнистыми волосами, с двуперстием, на нимбе, видимо, ошибочно: «пр. Германъ Пат» - изображен верхним в правой группе на прориси (ок. 1902 года) В.П. Гурьянова с иконы «Спас Смоленский с Московскими святыми» (вторая половина XVII века) из молитвенного дома Преображенского старообрядческого кладбища в Москве (местонахождение оригинала неизвестно, образ Ермоген идентифицирован Г.В. Маркеловым - Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 1. С. 340-341, 617).

К 300-летию Дома Романовых и прославлению Ермогена на Красной площади в Москве по проекту художника В.М. Васнецова предполагалось воздвигнуть монумент в честь освобождения России от польско-шведских интервентов (Дом-музей В.М. Васнецова, см.: Чугреева. 2006. С. 91. Ил. 3, 4), который должен был более чем в 3 раза превосходить по размерам памятник К.М. Минину и кн. Д.М. Пожарскому скульптора И.П. Мартоса. В письме Васнецова от 18 марта 1913 года в комиссию по сооружению памятника Ермоген и прп. Дионисию (Зобниновскому) приводится описание монумента, который не был сооружен (В.М. Васнецов. 1987. С. 230-231, 442). Он представлял собой высокий пьедестал, завершавшийся монументальной фигурой вмч. Георгия Победоносца. Ниже, на лицевой стороне, обращенной к храму Покрова Пресвятой Богородицы на Рву, располагался крупный барельеф с изображением Ермогена, благословляющего прп. Дионисия. Под барельефом надпись: «Святейшему Патриарху Гермогену за Россию живот свой положившему 1612 году. 17 февраля и сподвижнику его преподобному архимандриту Дионисию Cпасенная Россия».

Другой проект памятника Ермогену и прп. Дионисию принадлежал скульптору Н.А. Андрееву (вариант в собрании ГТГ, фотография в ГНИМА): Ермоген стоит с высоко поднятой благословляющей десницей, прп. Дионисий держит развернутый свиток-послание (см.: Рогозина М.Г. Московская архитектура на фотографиях 1890-1910-х годов // Москва в начала XX века / Авт.-сост.: А.С. Федотов. М., 1997 год. С. 23. Ил.; Белоброва О.А. Портретные изображения Дионисия Зобниновского // Она же. Очерки русской художественной культуры XVI-XX веков: Сб. ст. М., 2005. С. 89, 92. Примеч. 35).

К канонизации Ермогена его гробницу в Успенском соборе Московского Кремля разместили в резном шатре (1624 год, работа мастера Д. Сверчкова), первоначально сооруженном для ковчега с частицей ризы Господней. К 10 мая 1913 года были завершены срочные работы по реставрации сени, которая была разобрана, отремонтирована и поставлена на подиум с отступом от западной стены собора, с перемещением решеток сени (ГММК ОРПГФ. Ф. 5. Оп. 1913 г. Ед. хр. 42. Л. 95-104; Ед. хр. 4. Л. 34 об.- 39 об.). В 1913 году на гробницу было устроено «временное», существующее и ныне медное вызолоченное покрытие с теми же орнаментальными мотивами, что и на пристенных иконостасах собора 1898 года. Работа выполнялась московской ювелирной фирмой И.П. Хлебникова (Коварская С.Я. Произведения московской ювелирной фирмы Хлебникова: Кат. М., 2001 год. С. 53-54. Кат. 21). Изображение Ермогена на крышке гробницы исполнил иконописец Е.И. Брягин (ГММК ОРПГФ. Ф. 5. Оп. 1913 г. Ед. хр. 4. Л. 44).

Эскизы изображений для надгробия Ермогена предоставляли также иконописцы М.И. Дикарёв, Н.С. Емельянов, братья М.О. и Г.О. Чириковы и мастера Иконописной палаты. Художественной подкомиссией (при Высочайше утвержденной Исполнительной комиссии по реставрации большого Успенского собора) указывалось: «Изображение лика Святителя должно быть взято из Титулярника. Одежда и атрибуты: белый клобук [куколь] с воскрылиями, мантия темно-фиолетового или зеленого цвета с источниками [полосами] и скрижалями, под мантией епитрахиль, панагия. Ручки Святителя сложены на груди, в правой руке крест, в левой - Евангелие» (Там же. Ед. хр. 42. Л. 82, 108; Ед. хр. 4. Л. 40 об.). Сохранилась икона Ермогена письма Емельянова (около 1913 года?, ГМИР), соответствующая рисунку в Титулярнике 1672 года, причем святитель представлен без нимба, с надписью: «Святейший Гермоген, Патриарх Московский и всея Русии».

Серебряная позолоченная с жемчугом и драгоценными камнями 3-частная лампада 1912 года мастера Ф.Я. Мишукова (см. Мишуковы; Русское серебро XIV - начало XX веков из фондов ГММК / Авт.-сост.: С.Я. Коварская, И. Д. Костина, Е.В. Шакурова. М., 1984. Кат. 189. С. 208. Ил.) связана с канонизацией Ермогена: вверху, в центре, помещается чеканная Казанская икона Божией Матери, на прямоугольной прорезной пластине по сторонам - текст вязью «на просвет», представляющий соединение частей молитвы, тропаря и завершения икосов акафиста Ермогену. («Ныне оубо призри и на ны, недостойная чада твоя, оумиленною душею и сокрушенным сердцем тебе призывающыя. Спасай нас молитвами твоими, священномучениче Ермогене, отче наш. Радуйся, заступниче Российския земли»).

В 1913 году по повелению царя мч. Николая II в формах древнерусских каменных гробниц была сделана небольшая (64×34×25 см), обложенная медью и украшенная перламутром, эмалями и стразами рака-реликварий (ГИМ), послужившая образцом для драгоценной раки, изготовленной фирмой П. И. Оловянишникова в 1914 году к открытию св. мощей Ермогена. На внешней стороне наклонной крышки раки-реликвария на цинковой пластине в центре - исполненное темперой поясное изображение благословляющего Ермогена с Евангелием. Внутри - вставная модель деревянного гроба и оловянная доска с образом Ермогена в мантии и клобуке. Надпись на внутренней стороне крышки раки: «Божиим изволением по велению Благочестивейшаго Великаго Государя Императора Николая Александровича Самодержца Всероссийскаго, иждивением Их Императорских Величеств Государя Императора и Государыни Императрицы Александры Феодоровны создася рака сия в лето от Р. Х. 1913 год, для почивания честных мощей великаго священномученика Святейшаго Патриарха Гермогена Московскаго и всея Руси».

К прославлению Ермогена писались многочисленные иконы. Широкое распространение получили выполненные в иконописной традиции поясные образы именословно благословляющего святителя с жезлом в левой руке, восходящие к Титулярникам и существовавшим до канонизации портретам Ермогена (ГИМ, ЦМиАР, ТСЛ). Особенно интересна икона, ориентированная на изображение в Титулярнике 1672 года, стилистически близкая к работам Емельянова (около 1913 года, ГИМ): Ермоген в фиолетовой мантии с «потоками», в светлом клобуке, с золотым нимбом перед аналоем с Голгофским крестом; по бокам на темно-оливковом фоне - яркие белильные надписи столбцами по образцу древних икон. Образ помещен в дубовый киот стиля модерн с монограммой Иисуса Христа («ХР»). Почитаемый образ Ермогена 10-х годов XX века с мощевиком, написанный под влиянием академической живописи, находится в московской церкви во имя прор. Илии (Обыденная). Поясные изображения, ориентированные на Титулярники, существовали в эмалях (ЦМиАР), расходились в листах хромолитографий, напр. мастерских И.А. Морозова и И.Д. Сытина в Москве, Е.И. Фесенко в Одессе (РГБ), печатались в газетах.

Были распространены большие «сводные» литографические листы с изображением в центре Ермогена, по сторонам - сюжеты из его жизни (шествие Ермогена на осляти в апреле 1611 года, Ермоген освобождает русских людей от присяги кор. Владиславу, Ермоген пишет грамоту русскому народу, Ермоген отказывается подписать грамоту о роспуске ополчений, Ермоген в заключении в темнице Чудова монастыря, видение Ермогена юного Михаила Романова в короне русских царей), а также фотографии места заключения Ермогена в подземелье Чудова монастыря, гробницы в Успенском соборе, видов Успенского собора и храма Чуда архистратига Михаила в Хонех, общих видов Московского Кремля (1913 год, издания журнала «Верность» («Русская Печатня»), Сытина в Москве) (РГБ).

Большую известность приобрела икона Ермогена на фоне Чудова монастыря в Московском Кремле, написанная Васнецовым. Согласно надписи, она была создана «усердием хоругвеносцев Большого Успенскаго собора и принесена в дар оному» (Серафим (Кузнецов), игум. Торжество Долга: (Прославление свят. Патриарха-патриота Ермогена и майские торжества в 1913 году по случаю празднования 300-летия Царствующего Дома Романовых). Кунгур, 1914 год. С. 177. Вкл.; Патриарх Ермоген. 1997 год. С. 247). 11 мая 1913 года икона была освящена протопр. Успенского собора Николаем Любимовым, с ней совершались крестные ходы, что зафиксировано на фотографиях. Ермоген изображен в рост, именословно благословляющим, в белом клобуке, мантии и епитрахили, с большой панагией и с Евангелием в левой руке. Он стоит на площадке лестницы (при спуске в подклет чудовского собора), за ним собор арх. Михаила Чудова монастыря, слева виден кремлевский Успенский собор, справа вверху - Казанская икона Божией Матери, которую несут ангелы.

Сохранилась акварель Васнецова 1913 года этого извода с подписью: «Викторъ Васнецовъ 1913 год  Апреля 20» (Дом-музей В.М. Васнецова; впервые опубликовали в цвете с указанием, что воспроизведение без разрешения художника воспрещается по закону от 20 марта 1910 года, в издании Церковной юбилейной комиссии: Назаревский. 1913 год. Цв. вкл.). Характерные черты лика с большими живыми глазами и удлиненным носом (с морщинами около них) обнаруживают сходство с портретным изображением в Титулярнике 1672 года Большие иконы Ермогена такой иконографии написаны П. Рыбаковым в 1912 году  и П.М. Соколовым в 1913 году Последняя, с мощевиком, исполнена «усердием богомольцев Чудова монастыря, членов братства святителя Алексия» и имеет клейма жития Ермогена по сторонам (слева: Ермоген пишет грамоты ополчению, Ермоген отказывается подписать грамоту о роспуске ополчений; справа: Ермоген в заточении в подземелье Чудова монастыря, мученическая кончина святителя).

«Васнецовский» извод копирует небольшая икона Ермогена на фоне Чудова монастыря, созданная, согласно надписи на обороте, в 1913 году в художественной мастерской Н.П. и И.П. Пашковых в Москве и вложенная в синодальную (патриаршую) церковь Двенадцати апостолов в Московском Кремле А.Е. Воробьёвой (ГММК). В икону «усердием и иждивением архимандрита Арсения, синодального ризничего» вставлен мощевик с 8-конечным крестом на внешней пластине с частицей св. мощей и гроба Ермогена. Образ с надписью внизу: «Викторъ Васнецовъ 1913 год Апреля 20. Копiя» - находится в московской церкви в честь иконы Божией Матери «Знамение» в Переяславской ямской слободе, справа на поземе - круглый след от мощевика. Сюда он попал, вероятно, из находящегося неподалеку Троицкого храма - подворья ТСЛ, рядом с которым стоял дом Васнецова. Очевидно, к этому произведению относится свидетельство художника в письме 1923 году о том, что выполненный им живописный образ Ермогена(«моей прежней работы») помещен в Троицком храме на Самотёке в Москве (В.М. Васнецов. 1987. С. 250, 450).

На фоне Чудова монастыря Ермоген представлен на выносной иконе (1913 год), происходящей из собора Феодоровской иконы Божией Матери в Царском Селе (ГМИР). «Васнецовский» иконографический тип послужил образцом для многочисленных икон, писавшихся в различных областях России (ГИМ, частные собрания). Одна из них (1915 год), согласно надписи на нижнем поле, «сооружена усердием прихожанина Илии Власовича Челышева и приложена ко храму Введения Б[огороди]цы села Черсева 1915-го года сен[тября] 26-го дня» (Казанский собор на Красной площади). Некоторые иконы вставлялись в красивые поля-рамы в стиле модерн с имитацией цветных эмалей (ГМИР), как на иконе 10-х годов XX века (собрание А.С. Маркова, см.: Марков А.С. Астрахань: Иконы, коллекции, открытия. Астрахань, 2004. С. 160. Кат. 48) с фрагментом дерева от гроба Ермогена (как отмечено в надписи, в 1960 году была подарена начальнику РДМ в Иерусалиме архим. Августину в день ангела). Иконы этого извода получили широкое распространение (икона из кафедрального собора Сошествия Св. Духа в Минске).

Другая иконография Ермогена, также созданная Васнецовым, представляет святителя в темнице - белокаменном подклете Чудова монастыря. Этот образ, исполненный на бумаге углем, экспонировался на выставке картин художника в Историческом музее в 1912 году (Выставка картин В.М. Васнецова: Ист. музей. М., 1912. № 63). Сохранился подобный образ углем 1911 года с подписью В.М. Васнецова (ГМЗ «Царское Село»). Образ Е. этой иконографии публиковался в изданиях 1912 г. Он изображен в кафтане и белом клобуке, опирающимся на посох, с высоко поднятой в двуперстном благословении десницей. На чурбане - сноп пшеницы и длинный развернутый свиток со словами благословения Ермогена: «А вамъ всемъ от насъ благословенiе и разрешенiе въ семъ веце и въ будущемъ, что стоите за веру неподвижно азъ же [дол]женъ за Васъ Б[о]га молить Смиреный Ермогенъ»; сзади подвешенный через оконце кувшин. Внизу надпись: «Святейшiй Гермогенъ Патрiархъ, всеа Россiи, въ заточенiи въ подземельи Чудова монастыря. 1612 года 17 февраля». Подобный иконографический извод известен в хромолитографиях с подписью: «В. Васнецовъ 1911 год», издававшихся поставщиком императорского двора Товариществом скоропечатни А.А. Левенсона в Москве (РГАДА), а также в иконописи, в финифти (Ермоген на фоне белокаменной стены, ГИМ), в шитье (икона работы Е.А. Ширинской-Шихматовой, подаренная прот. сщмч. Александром Хотовицким Л.А. Титовой), в фотокопиях (Дом-музей В.М. Васнецова).

Первый храм во имя Ермогена в Чудовом монастыре был освящен 13 мая 1913 года. На западной стене храма находилась памятная медная доска с выгравированной надписью: «Храмъ сей въ молитвенную память святейшаго Патриарха Гермогена здесь скончавшемся мученической смертью за родину 17 февраля 1612 года. Устроенъ усердiемъ Русскаго Монархическаго Общества и Русскаго Монархическаго Союза въ Москве въ мае 1913 года въ ознаменованiе 300-летiя Августейшаго Дома Романовыхъ и благополучнаго царствованiя Госуд. Императ. Николая Александровича по благословенiю Митрополитовъ Московскаго и Коломенскаго Владимира (с 1912 митрополит С.-Петербургский и Ладожский.- Авт.) и Макарiя. Зодчiй Н.Д. Стрюковъ [Струков]. Председатель Русск. Монарх. Собранiя и Русск. Монарх. Союза протоiерей Iоаннъ Восторговъ» (Доклад Н. П. Яныченко «Храм в память Св. Патриарха Гермогена в подклете храма Чуда святого Архистратига Михаила Чудова монастыря», 16 января 1919 год - ГММК ОРПГФ. Ф. 20. Оп. 1919 г. Ед. хр. 15. Л. 96). Небольшой подземный храм напоминал церковь XVII века: деревянный иконостас был обложен тисненой медью, царские врата, сень, столбцы и некоторые иконы относились ко времени царя Алексея Михайловича. Слева в иконостасе располагался почитаемый Казанский образ Божией Матери XVII века в басменном серебряном окладе. Здесь находились новописаные иконы Ермогена (виды храма печатались во мн. книгах и журналах).

Известны изображения Ермогена на фоне Московского Кремля и храма Покрова Пресвятой Богородицы на Рву, одно из них исполнено в 1913 год в мастерской Гурьянова для прот. Н.А. Скворцова (частное собрание). Иногда фигура стоящего на орлеце Ермоген написана на фоне интерьера храма, по бокам - зажженные свечи, слева - аналой с раскрытой книгой; полукруглое обрамление с растительным «эмалевым» орнаментом имеет вид портала, выше, в углах, золотые серафимы на фоне звездного неба (образ из церкви Св. Троицы в Троицком-Голенищеве в Москве). В 10-х годы XX века бытовали парные иконы Ермогена и сщмч. Ермолая (предположительно тезоименитый святой Ермоген до принятия иночества). Ермогена писали вместе со святителями Петром, Алексием, Ионой и Филиппом, митр. Московскими. Редкий извод иконографии - на небольшой иконе в форме гробовой крышки с фигурой Ермогена в мантии, омофоре и митре, с закрытыми глазами и со скрещенными на груди руками, возле которых помещен мощевик (ГМИР). После прославления тиражировались и живописные композиции, цветные открытки (художник Б.В. Зворыкин) с изображением заключенного в темницу Ермогена.

К торжественному открытию в 1914 года св. мощей Ермоген царь мч. Николай II устроил на свое иждивение большую драгоценную серебряную раку, в ней находился кипарисовый гроб с серебряными чеканными ручками и крышкой на серебряных петлях, легко вынимавшийся для шествия во время крестных ходов (Георгиевский. 1914 год. С. 12-13). Проект раки принадлежал художнику С.И. Вашкову, который пользовался советами Васнецова. Наблюдение за исполнением работ было возложено на кн. М.С. Путятина. Кипарисовый гроб и рака изготовлены фирмой Оловянишникова. Боковые стенки раки были обиты чеканным серебром и украшены драгоценными камнями. Мотивы вьющихся растительных орнаментов и характер вязи надписи (текст тропаря на крышке: «Российския земли первопрестольниче…») напоминали панагию Ермогена 1603 года (ГММК). На боковой стенке раки в центре было изображение Голгофского креста, над ним на крышке располагалась серебряная пластина с поясным изображением в технике перегородчатой эмали благословляющего святителя с Евангелием в левой руке. Рака была изъята из Успенского собора Кремля в 1922 году (предполагалась передача ее в Гохран), разборка производилась с 1 по 9 сентября (ГММК ОРПГФ. Ф. 20. Оп. 1922 г. Ед. хр. 4. Л. 161-162 об.). Местонахождение раки неизвестно (скорее всего она была переплавлена), сохранилась пластина от ее крышки (ГММК). Перед ракой стоял массивный подсвечник, изготовленный около 1914 года мастером Мишуковым (ГМИР, см.: Павлова И.А. Серебряная утварь московских фирм конца XIX - начала XX веков // Москва в начале XX века / Авт.-сост.: А. С. Федотов. М., 1997. С. 275. Ил.).

Мастерицами московского во имя Алексия, человека Божия, женского монастыря (и, возможно, Вознесенского и Иоанновского монастырей) на средства царицы мц. Александры Феодоровны для св. мощей Ермогена было изготовлено облачение: мантия, клобук и епитрахиль (ГММК). На скрижалях мантии из серо-зеленого репса в традициях древнерусского шитья исполнены с одной стороны - Казанская икона Божией Матери, с другой - изображение тезоименитого Ермогена мч. Ермогена вместе со сщмч. Ермолаем. Белый клобук с серебряными золочеными дробницами на воскрылиях повторял форму клобука патриарха Филарета (Романова). На очелье клобука Ермогена сделано отверстие для прикладывания к св. мощам, выше - изображение 6-крылого серафима, которое вышила и обнизала жемчугом царица мц. Александра Феодоровна (Открытие мощей свт. Ермогена: 1914 году // Патриарх Ермоген. 1997 год. С. 284). На дробницах - резные изображения святых, тезоименитых мученикам царю Николаю II, царице Александре и их детям, а также ангела-хранителя. На бархатной епитрахили, шитой разноцветными шелками и золотными нитями с завитками из перламутра на фоне, выполнены изображения московских святителей Петра, Алексия, Ионы и Филиппа и 6 золоченых круглых дробниц с гравированными изображениями 6-крылых серафимов. Внизу в 4 строки крупная надпись вязью: «Пастырь добрый душу свою полагаетъ за овцы» и «Будите оубо мудри яко змия, и цели яко голубiе» (Ин 10. 11; Мф 10. 16).

Особое распространение получили небольшие иконы Ермогена, написанные после его прославления, которые многочисленные паломники приобретали и освящали у св. мощей. На обороте одной из них, с поясным изображением благословляющего Ермогена традиционной иконографии, сохранилась чернильная надпись (сделана позднее, в современной орфографии): «12 Мая 1916 года День памяти открытия Мощей св. Ермогена, слушал Литургию в Успенском Соборе Московского Кремля. Прикладывался к Мощам св. Ермогена, на которых освятил сию икону, ныне купленную» (ЦМиАР). Другой  образ, согласно надписи на обороте, «Благословенье матери Валентины… 11-го iюля 1913 года Оптина Пустынь» (1913 год, Самарский епархиальный церковно-историеский музей). Многие из них выполнены московскими или мстёрскими мастерами на золотом гравированном фоне с характерной миниатюрной моделировкой личного и «золотопробельным» письмом одежд (10-е годы XX века, частное собрание в Киеве). Встречаются и варианты на цветных фонах, написанные в традициях иконописи конца XVI-XVII веков (10-е годы XX века, Самарский епархиальный церковно-исторический музей).

Почитание Ермогена было велико, после канонизации его изображения бытовали по всей России. Только в описи ризницы Успенского собора Московского Кремля 1922 года, в разделе памятников, имевших историко-художественное значение, значится 12 икон-пядниц Ермогена (ГММК ОРПГФ. Ф. 20. Оп. 1922 год Ед. хр. 24. Л. 112 об.- 115 об.). После канонизации изображения Ермогена стали включаться в изводы «Московские святители» и «Собор Московских чудотворцев». Кроме того, они встречаются в циклах образов новопрославленных святых, напр. на столбиках боковых (первоначально центральных) царских врат из церкви Казанской иконы Божией Матери в Вырице (ок. 1914 года), в убранстве южного иконостаса церкви Трех святителей («Гольберговской») в Харькове (1913-1915 годы, художник  А.Я. Соколов). Ермоген представлен также на крайнем правом столбике иконостаса придела прп. Никона Радонежского Троицкого собора ТСЛ (10-е годы XX века). Вместе с фигурами др. новопрославленных и избранных святых он предстоит Покрову Пресв. Богородицы на иконе-пяднице 10-х годы XX века (частное собрание). В XX веке образ Ермогена вводился и в росписи интерьеров церквей (церковь свт. Николая Чудотворца в Толмачах в Москве, Троицкая церковь на кладбище в Орле).

Во второй половине XX века возникли новые изводы иконографии Ермогена, сосуществовавшие с традиционными. Вместе с Московскими святителями Ермоген (в архиерейской мантии и клобуке, с Евангелием) показан под 5 октября на лицевых святцах русских святых иконописца монастыря Иулиании (Соколовой), созданных после 1959 год в виде прорисей (частное собрание). Образ Ермогена встречается в центральной группе Московских чудотворцев на иконах «Все святые, в земле Русской просиявшие» 1934 год (келейный образ свт. Афанасия (Сахарова)), начало 50-х годов, конец 50-х годов письма мон. Иулиании (Соколовой) (ризница ТСЛ, СДМ) и современных повторениях, в разработанных ею же в середине XX века композициях «Собор святителей, в земле Российстей просиявших», «Святые первосвятители всея Руси» (обе в митрополичьих палатах ТСЛ), «Всея России чудотворцы» 1952-1953 годы (церковь во имя прор. Илии во 2-м Обыденском пер. в Москве) и 1957 году (придел свт. Иоасафа Белгородского трапезного храма во имя прп. Сергия Радонежского ТСЛ), в восстановленной после пожара росписи 1987-1988 годов церковь в честь Покрова Пресв. Богородицы МДА (среди русских святых на западной стене), на иконе «Собор Московских святых» 2004 год работы И.В. Ватагиной (церковь свт. Николая Чудотворца в Клённиках в Москве) и др.

К освящению Казанского собора на Красной площади (1993 года) для Казанского образа Божией Матери работы иконописца архим. Зинона (Теодора) 1990 года исполнены в стиле древнерусские иконописи дополнительные иконы святых патриархов Ермогена и Тихона в саккосах, с Евангелиями; триптих помещен в соборе в резном деревянном киоте. Другая икона собора (1993-1994 годы) представляет Ермогена в центре, держащего Казанский образ Божией Матери, по сторонам - избранные святые: свт. Петр, митр. Московский, прп. Сергий Радонежский, выше - царевич мч. Димитрий, прп. Алексий, человек Божий, прп. Михаил Малеин и мч. Феодор Пергийский (небесные покровители царей Алексея Михайловича, Михаила Феодоровича и патриарха Филарета (Романова)), вверху - Спас Нерукотворный. Парная икона патриархов Ермогена и свт. Тихона (в мантиях, с жезлами), предстоящих Казанскому образу Божией Матери в небесном сегменте, находится в иконостасе южного придела Казанского собора (1997-1998 годы). Для издававшихся с середины 80-х годов ХХ века богослужебных Миней прот. Вячеславом Савиных и Н. Шелягиной был создан рисунок Ермогена в рост, в саккосе и клобуке, с благословляющей десницей и Евангелием в левой руке (Изображения Божией Матери и святых Православной Церкви. М., 2001 год. С. 173).

Иллюстрации:

Сщмч. Ермоген, Патриарх Московский и всея Руси. Икона. 10-е гг. ХХ в. (ГМИР). Архив ПЭ.