ДАВИД ПРОРОК - 2-й и величайший царь Израиля, основатель династии Давидидов.
Псалмопевец (память в Неделю по Рождестве Христовом, в Соборе святых отец и в Соборе святых праотец; пам. зап. 29 декабря). Ему принадлежит заслуга территориального и национального объединения Израиля и Иудеи - империи, которая простиралась от Египта до Месопотамии. Давид царствовал 40 лет, из которых 7 лет и 6 месяцев - над Иудеей в Хевроне и 33 года - над всем Израилем и Иудеей в завоеванном и отстроенном им Иерусалиме (2 Цар 5. 4-5, 2. 11; 3 Цар 2. 11).
Библейское повествование.
Библейское повсетвование о Давиде намного пространнее, чем о любом другом царе, цикл рассказов о Давиде открывается в 1 Цар 16 и заканчивается в 3 Цар 2. 11 (см. также 1 Пар 10-29). Кроме того, в Библии упоминаются не сохранившиеся до настоящего времени хроники, содержавшие сообщения о «делах царя Давида» - «Книга Праведного» (2 Цар 1. 18), «Записи Самуила провидца», «Записи Нафана пророка», «Записи Гада прозорливца» (1 Пар 29. 29), а также «Летопись царя Давида» (1 Пар 27. 24).
Все библейские источники согласны в том, что Давид - младший сын Иессея ефрафянина из Вифлеема Иудейского (1 Цар 16. 11; 17. 14 и др.), 8-й в соответствии с 1 Цар 16. 10-12 или 7-й в соответствии с родословной Иессея, приведенной в 1 Пар 2. 13-15, где также указаны имена 6 его старших братьев. Возможно, что один из братьев умер бездетным и по этой причине его имя отсутствует в генеалогии. Известны имена 2 сестер Давида (1 Пар 2. 16), тогда как имя его матери не упоминается. Подробная, восходящая к Иуде родословная Давида содержится в книгах ВЗ (Руфь 4. 18-22; 1 Пар 2. 1-15) и НЗ (Мф 1. 2-6; Лк 3. 31-38).
Библейское повествование о Давиде можно разделить на возвышение Давида (1 Цар 16 - 2 Цар 5. 10) и царствование Давида в Израиле (2 Цар 5. 11 - 3 Цар 2. 11). 1-й раздел открывается кратким прологом (1 Цар 16. 1-14 ), в котором предвосхищается вся дальнейшая история будущего царя: пророк Самуил, опечаленный непослушанием Саула, получает повеление от Господа помазать на царство младшего сына Иессея. «И взял Самуил рог с елеем и помазал его... и почивал Дух Господень на Давиде с того дня и после... А от Саула отступил Дух Господень, и возмущал его злой дух от Господа» (1 Цар 16. 13-14).
Библейское предание сохранило краткое описание внешности юного Давида: «...он был белокур (буквально «рыжий».- Л.Г.), с красивыми глазами и приятным лицом» (1 Цар 16. 12); а также его психологический портрет: «...храбрый, воинственный, и разумный в речах, и видный собой, и Господь с ним» (1 Цар 16. 18). Как младший из братьев, он пас семейный скот (1 Цар 16. 11), проявляя незаурядную силу и смелость (1 Цар 17. 34-35). Давид овладел игрой на киноре (1 Цар 16. 18), что, по версии, изложенной в 1 Цар 16. 14-23, стало причиной его появления при дворе царя Саула: Саул, возмущаемый злым духом, повелел отыскать человека, искусно играющего на киноре, к-рый своей игрой мог бы успокоить его; выбор пал на Давида, «и пришел Давид к Саулу и служил перед ним и очень понравился ему и сделался его оруженосцем... и когда дух от Бога бывал на Сауле, то Давид, взяв кинор, играл,- и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него» (1 Цар 16. 21, 23).
По другой версии, Давид появился перед Саулом в стане израильтян, недалеко от Сокхофа, куда по поручению своего отца он отправляется, чтобы доставить провиант 3 старшим братьям, находящимся в ополчении (1 Цар 17. 13-21). Здесь Давид, возмущенный словами филистимлянского воина-богатыря Голиафа из Гефа, который в течение 40 дней, вызывая на единоборство (1 Цар 17. 16), «поносил воинство Бога живого» (1 Цар 17. 26), высказывает Саулу готовность сразиться с наводящим ужас противником (1 Цар 17. 31-37). Отказавшись от оружия и доспехов, предложенных Саулом («я не могу ходить в этом, я не привык»), и взяв лишь палку, мешок с камнями и пращу, Давид выступил против вооруженного и сопровождаемого оруженосцем филистимлянина (1 Цар 17. 38-41). Из слов Голиафа: «...что ты идешь на меня с палкою (в греч. переводе дополнение «и с камнями».- Ред.)? разве я собака?» (1 Цар 17. 43) - можно предположить, что Давид прибег к тактической хитрости: отвлекая внимание палкой в правой руке, он спрятал пращу в левой, что позволило ему приблизиться к противнику и нанести неожиданный и сокрушительный удар, «так что камень вонзился в лоб его и он упал лицом на землю» (1 Цар 17. 49). Победа над Голиафом решила исход сражения и послужила к возвышению Давида.
В 18-й главе 1-й книги Царств рассказывается о восходящей славе Давида, который оставлен при Сауле (1 Цар 18. 2) и назначен «начальником над военными людьми» (1 Цар 18. 5). Давид снискал любовь и верную дружбу старшего сына Саула Ионафана (1 Цар 18. 1, 3-4), а также симпатию всего народа и слуг Сауловых (1 Цар 18. 5). О его победах слагают песни (1 Цар 18. 6-7). наконец, Давид становится зятем царя, взяв в жены дочь Саула Мелхолу (1 Цар 18. 27). Но наряду с этим в той же главе изображается все более усиливающаяся ревность Саула: он начинает подозрительно смотреть на Давида (1 Цар 18. 9), боится его (1 Цар 18. 12) и отдаляет его от себя (1 Цар 18. 13). в порыве бешенства Саул бросает в Давида копье, но тот уклоняется от него (1 Цар 18.10-11), и Саул замышляет убить его руками филистимлян (1 Цар 18. 17, 25). Саул начинает «еще больше бояться Давида и делается врагом его на всю жизнь» (1 Цар18. 29). Обе темы - восхождение Давида и возрастающая ревность Саула,- переплетаясь, достигают кульминации в следующих стихах: «Давид... действовал благоразумнее всех слуг Сауловых, и весьма прославилось имя его. И говорил Саул Ионафану, сыну своему, и всем слугам своим, чтобы умертвить Давида» (1 Цар 18. 30 - 19. 1).
Саул, одержимый стремлением убить Давида, пытается осуществить свой план, но его же дети становятся на защиту Давида. Дочь Саула и жена Давида предупреждает мужа об опасности, «спустила Мелхола Давида из окна», помогая таким образом ему избежать смерти (1 Цар 19. 11-17). Старший сын Саула Ионафан, который всей душой «прилепился» к Давиду и «полюбил его» «как свою душу» (1 Цар 18. 1), несколько раз убеждает отца отказаться от необоснованного преследования, но, не достигнув желаемого, побуждает Давида к бегству (1 Цар 19. 1-7; 20. 1-43). Эта часть повествования оканчивается трогательной сценой прощания Давида и Ионафана, которые обещают друг другу быть верными заключенному ими союзу (1 Цар 18. 3; 20. 42).
После этих стихов излагается длинная (1 Цар 19 - 2 Цар 1) и полная драматизма история изгнания Давида, преследований, предательств, скитаний, сражений, увенчавшаяся в итоге воцарением Давида в Иудее (2 Цар 2. 4) после смерти Саула.
Оставив Саула, Давид отправляется в Номву (вблизи Иерусалима - Ис 10. 32), где в то время находился культовый центр. Объявив священнику Ахимелеху, что он послан с секретным поручением от царя, Давид получает провиант (хлебы предложения, которые предназначались в пищу священникам) и меч Голиафа (1 Цар 21. 1-9). Этот эпизод станет причиной гибели 85 номвских священников от руки Доика Идумеянина, одного из слуг Саула (1 Цар 22. 6-23).
Из Номвы Давид бежал к Анхусу, царю Гефскому, но и здесь он не чувствует себя в безопасности (1 Цар 21. 10-15). Опасаясь преследования со стороны филистимлян, Давид скрывается в пещере Одолламской к северо-востоку от Гефа. Здесь вокруг Давида собирается небольшой отряд беглых людей. это члены его семьи и «все притесненные и все должники, и все огорченные душою, и сделался он начальником над ними; и было с ним около четырехсот человек» (1 Цар 22. 1-2). После того как Давид отвел родителей в безопасное место, в Массифу под покровительство царя Моавитского (1 Цар 22. 3-4) (чему могло способствовать моавитянское происхождение от Руфи), он по совету пророка Гада возвращается в родные места в Иудею (1 Цар 22. 5), где к нему присоединяется Авиафар, единственный спасшийся сын Ахимелеха (1 Цар 22. 20-23). То, что в отряде Давида оказался последний из отпрысков старинного священнического рода, а также то, что Авиафар принес с собой ефод (1 Цар 23. 6), безусловно поднимало авторитет Давида и придавало характер религиозной легитимности его действиям.
Далее Давид заступается за жителей Кеиля (город колена Иуды к востоку от Гефа) и спасает их от набегов филистимлян (1 Цар 23. 1-5). Узнав, что Саул собирается идти на него войной, Давид с отрядом, который насчитывает теперь около 600 человек (1 Цар 23. 13), скрывается в пустыне Зиф (юго-восточнее Кеиля), где его вновь навещает и «укрепляет упованием на Бога» Ионафан (1 Цар 23. 16-18). После того как зифеи открыли Саулу место укрытия Давида, он со своими людьми отходит еще южнее, в пустыню Маон. Саул и здесь пытается настичь его, но, получив известие о нападении филистимлян, отказывается от преследования, а Давид перемещается к Мёртвому морю, на юго-восток, в укрытие Ен-Геди (1 Цар 23. 19 - 24. 1). «Возвратившись от филистимлян», Саул с 3 тысячами лучших воинов отправляется в Ен-Геди на поиски Давид, но сам неожиданно попадает в руки последнего (Саул зашел «для нужды» в пещеру, где прятался Давид), но Давид отказался воспользоваться преимуществом ситуации и наложить руку на помазанника Господня. Саул в порыве временного раскаяния признает правоту Давида и даже выражает уверенность в том, что Давид будет царем над Израилем. Отказавшись от преследования, Саул возвращается домой (1 Цар 24. 2-23).
За кратким сообщением о смерти и погребении Самуила (1 Цар 25. 1) следует рассказ о Навале - богатом жителе Маона, отказавшемся накормить Давида и его людей, и о его жене Авигее, смягчившей гнев Давида и предотвратившей его месть. Из эпизода с Навалом видно, что Давид со своим отрядом некоторое время удерживает контроль над территориями Иудейской пустыни, обеспечивая свободный выпас скота, принадлежавшего местной знати (1 Цар 25. 15-16). Он также укрепил свои позиции благодаря брачным узам с представительницами богатых семей: после смерти Навала Давид берет в жены Авигею и Ахиноаму из Изрееля (1 Цар 25. 43).
Сообщением о том, что Саул отдал свою дочь и жену Давида Мелхолу некоему Фалтию, сыну Лаиша из Галлима (1 Цар 25. 44), открывается новый рассказ о преследовании Саулом Давида. Это 2-й рассказ, повествующий о том, как Давид, имея возможность расправиться с Саулом, оставляет его в живых. Заметное сходство 2 изложений могло быть указанием на разные версии одной истории - в обоих случаях Саул разыскивает Давида, сопровождаемый отрядом в 3 тысячи воинов, Давид отказывается от мщения и тем самым его располагает к раскаянию. Однако очевидно, что рассказ, представленный в 26 главах, содержит немало отличий: Давид, сопровождаемый своим племянником Авессой, ночью проникает в стан Саула, он запрещает Авессе убивать помазанника Господня, но похищает копье и сосуд для воды, которые находились у изголовья Саула, «и никто не видел... ибо сон от Господа напал на них» (1 Цар 26. 12).
Лишенный выбора, Давид с отрядом и 2 женами вынужден скрываться у филистимлян. Он вновь уходит к Анхусу в город Геф, на границе с Центр. Иудеей, а оттуда переселяется в Секелаг, пограничный с Иудеей и Негевом. В обязанности Давида входило совершать набеги на поселения Южной Иудеи, но Давид, обманывая Анхуса, осуществлял грабительские набеги на амаликитян и другие кочевые племена, доходя до Египта (1 Цар 27. 8). Из захваченной добычи Давид не только отдает дань Анхусу, но и отсылает также подарки иудейским старейшинам (1 Цар 30. 26-31), демонстрируя тем самым, что он продолжает защищать их интересы. Чтобы обман не был обнаружен, Давид «не оставлял в живых ни мужчины, ни женщины, и не приводил в Геф, говоря: они могут донести на нас» (1 Цар 27. 11). О продолжительности пребывания Давида в Секелаге текстовые традиции дают разные данные: в соответствии с Масоретским текстом - 1 год и 4 месяца, в Септуагинте по кодексу В - 1 год, а по кодексу А - 4 месяца.
Филистимляне, не имея возможности укрепиться в горных областях, сосредоточивают свои силы в долине Изреель. Анхус приказывает Давиду, чтобы он с отрядом выступил в составе сводной коалиции филистимлян в сражении против Израиля. Давид вынужден подчиниться, но опасение филистимских князей, что Давид может предать их во время сражения, избавляет его от участия в этой войне (1 Цар 29).
Вернувшись в Секелаг, Давид находит, что амаликитяне, воспользовавшись удобным случаем, напали на город, разграбили его и пленили всех жителей. Давид с воинами удается настичь грабителей и, поразив их, вернуть и имущество, и пленников (1 Цар 30).
Тем временем в сражении при горе Гелвуй филистимляне побеждают войско израильтян и Саул с 3 сыновьями погибает в бою (1 Цар 31). Получив весть о смерти Саула, Давид слагает траурную песнь, в которой воспевает воинскую доблесть и оплакивает Саула и его сына Ионафана (2 Цар 1).
После смерти Саула у Давида нет причин оставаться среди филистимлян, он возвращается в Иудею и поселяется в Хевроне - главном городе колена Иудина, древнем культовом центре, где находятся захоронения праотцов (см.: 2 Цар 15. 7-8).
Здесь, в Хевроне, «мужи Иудины» помазали Давида на царство над домом Иудиным (2 Цар 2. 4). Как можно заключить из послания, с которым Давид обратился к жителям отдаленного района Иависа Галаадского (север Заиорданья), он пытался распространить свою власть также за пределами Иудеи (2 Цар 2. 4-7), но Авенир, сын Нира, военачальник Саула, воцарил «над Галаадом и Ашуром и Изреелем и Ефремом и Вениамином и над всем Израилем» сына Саула Иевосфея, «только дом Иудин остался с Давидом» (2 Цар 2. 9-10). Новой столицей возглавляемого Иевосфеем Северного царства был избран Маханаим (2 Цар 2. 8), расположенный за Иорданом на значительном расстоянии как от филистимлян, так и от отделившейся Иудеи.
Противостояние между Иудеей и северными коленами длилось 7,5 лет (подробно излагается лишь один военный эпизод (2 Цар 2. 12-32), но в 2 Цар 3. 1 сообщается о «продолжительной распре»), «Давид все более и более усиливался, а дом Саулов все более и более ослабевал» (2 Цар 3. 1). Вероятно, с целью упрочить свои позиции Давид заключает союз с Фалмаем, царем Гессурским, и скрепляет его браком с Маахой, дочерью Фалмая (2 Цар 3. 3).
Ссора между Авениром и Иевосфеем (2 Цар 2. 7-11) послужила причиной того, что Авенир начал переговоры с Давидом, помогая ему вернуть жену Мелхолу. Окончательно оставив Иевосфея, Авенир призывает старейшин северных колен перейти под власть Давида (2 Цар 2. 12-19).
После гибели Авенира (от руки Иоава, военачальника Давида (2 Цар 3. 26-39)) и Иевосфея (от руки заговорщиков (2 Цар 4. 1-12)) «пришли все старейшины Израиля к царю в Хеврон... и помазали Давида в царя над [всем] Израилем» (2 Цар 5. 3). и «царствовал (Давид) тридцать три года над всем Израилем и Иудою» (2 Цар 5. 5). Выражение «Израиль и Иуда», сохраняющееся в качестве названия страны на протяжении не только всего царствования Давида, но и на протяжении царствования Соломона, заметное противостояние Севера и Юга и периодически возникающие попытки раскола, по мнению многих исследователей, характеризуют государство Давида как объединение 2 автономных областей под одним престолом (Donner H. Geschichte des Volkes Israel und seiner Nachbarn in Grundzügen. Gött., 1986. Tl. 2. S. 238).
В первый же год царствования Давид завоевывает Иерусалим, в котором обосновалось племя иевусеев, и переносит туда свою столицу. Захват Иерусалима становится важным шагом на пути создания объединенного царства: во-первых, завоевав иевусеев, Давид устраняет инородный анклав, разделявший наделы Иуды и северных колен; во-вторых, он создает новый центр в месте, которое не принадлежало ни одному из колен, и тем самым, не давая никому особого преимущества, подчеркивает общенациональный характер основанной там столицы; в-третьих, Давид приближает столицу к географическому центру подвластной ему территории и получает контроль над путями сообщения. Впрочем, последнее обстоятельство не могло иметь решающего значения, поскольку географическое положение Иерусалима ни с экономической, ни со стратегической точки зрения не обладало особыми преимуществами. Вероятно, помимо уже названных причин Давид хотел иметь столицу, которая была бы целиком связана с ним и его династией и являлась бы своего рода царским наделом, принадлежащим, сохраняющим верность и подчиняющимся непосредственно дому Давидову. Завоеванием Иерусалима заканчивается 1-я часть повествования о Давиде, истории его возвышения, к-рая подытоживается в следующем замечании: «И преуспевал Давид и возвышался, и Господь Бог Саваоф был с ним» (2 Цар 5. 10).
Последующие главы изображают административные, строительные, военные, культовые деяния Давида, направленные на усиление, безопасность и консолидацию Израиля. Он укрепляет и отстраивает Иерусалим (2 Цар 5. 9), который по примеру других правителей он называет собственным именем - «город Давидов» (2 Цар 5. 7). При участии мастеров из Тира Давид строит в Иерусалиме царский дворец - «дом кедровый» (2 Цар 7. 2; ср.: 5. 11), увеличивает число наложниц и жен (2 Цар 5. 13-16), успешно отражает набеги филистимлян (2 Цар 5. 17-25). Д. делает новую столицу не только административным, но и культово-религиозным центром, с этой целью он торжественно переносит в Иерусалим главную святыню Израиля - ковчег Божий и помещает его в специально устроенную скинию (2 Цар 6). По традиции, отраженной в 2 Цар 7, Давид первый высказывает желание вместо переносной скинии построить в Иерусалиме постоянный храм, но прор. Нафан, по слову от Господа, отклоняет это намерение и открывает Давиду, что лишь по его смерти потомок и преемник Давида на царском престоле построит дом имени Господню (2 Цар 7. 1-13). Вместе с тем Нафан возвещает Давиду об особом избрании его рода: «И будет непоколебим дом твой и царство твое навеки пред лицом Моим, и престол твой устоит вовеки» (2 Цар 7. 16). В ответ на это Давид произнес благодарственную молитву (2 Цар 7. 18-29), в которой мотив избрания и благоденствия израильского народа теснейшим образом связан с обетованиями дому Давида: «И да возвеличится имя Твое вовеки, чтобы говорили: «Господь Саваоф - Бог над Израилем». И дом раба Твоего Давида да будет тверд пред лицом Твоим» (2 Цар 7. 26).
В качестве подтверждения особой милости Божией к Давиду - «хранил Господь Давида везде, куда он ни ходил» (2 Цар 8. 6, 14) - 8-я глава посвящена перечислению завоеваний Давида. Он поражает филистимлян, моавитян, арамеев, идумеев и другие народы (2 Цар 8. 1-14), приобретает данника в лице Фойи, царя Имафа (2 Цар 8. 9-12). В результате завоеваний подвластная Давиду территория распространяется от Евфрата на севере и до Синайской пустыни на юге, вплоть до Средиземного моря на западе и за Иорданом на востоке. Эта империя имела сложную организацию в форме израильско-иудейских поселений, завоеванных и вассальных государств. В центре империи находились колена Израиля и Иуды, к ним примыкали ханаанейско-аморейские территории, приведенные под власть Давида. Вокруг них находились завоеванные и порабощенные царства, такие как Едом, Моав, Аммон, Арам-Дамаск и Арам-Цоба. В части из них находились наместники из Иерусалима, как, например, в Едоме и в Дамаске (2 Цар 8. 6, 14), а некоторые продолжали управляться представителями местных царских домов, которые покорились израильскому царю и фактически исполняли роль наместников, как например, в Амоне. Вассальные государства в той или иной степени были вынуждены признать господство Давида. К ним относятся филистимляне и различные царства на севере Заиорданья, как Гессур, царь которого был тестем Давида и дедом Авессалома (2 Цар 3. 3; 13. 37); дары Фойи, царя Имафа (2 Цар 8. 9-10), также свидетельствуют о том, что он признавал господство Давида. Вероятно, подобные отношения были также между Давидом и Хирамом, царем Тира (2 Цар 5. 11). Разросшаяся империя нуждалась в хорошо организованной администрации, основные представители которой упоминаются в конце 8-й главы (2 Цар 8. 16-18).
После описания военных и административных деяний Давида повествование 2-й книги Царств сосредоточивается в основном на личности Давида и событиях, связанных с царским домом. Ради завета с Ионафаном, сыном Саула (1 Цар 20. 14-17), Давид проявляет милость и приближает к себе хромого Мемфивосфея, сына Ионафана, единственного из оставшихся в живых отпрыска дома Саулова, и «Мемфивосфей ел за столом [Давида], как один из сыновей царя» (2 Цар 9. 11). Рассказу о Вирсавии предшествует описание войны между израильтянами и аммонитянами, которых поддерживали также арамеи (сирийцы) Сувы, Беф-Рехова, Истова и Маахи (2 Цар 10. 6-8). Одним из израильских воинов, принимавшим участие в сражении против аммонитян, был Урия Хеттеянин. Соблазнившись красотой его жены Вирсавии и воспользовавшись отсутствием мужа, Давид приказывает привести ее к себе, «и она пришла к нему, и он спал с нею» (2 Цар 11. 4). Получив от Вирсавии известие о том, что она беременна, Давид после неудачных попыток заманить Урию домой отдал распоряжение военачальнику Иоаву погубить Урию во время сражения. По смерти Урии Давид берет Вирсавию в жены, и она рождает ему сына, «и было это дело... зло в очах Господа» (2 Цар 11. 27). Пророк Нафан, посланный Богом, обличает Давида (2 Цар 12. 1-12), который раскаивается в своем грехе, Давиду обещана жизнь, но ребенок должен умереть. Несмотря на пост и молитвы Давида, младенец умирает на 7-й день (2 Цар 12. 13-19). Заканчивается 12-я глава упоминанием о том, что Вирсавия родила 2-го сына - Соломона (2 Цар 12. 24-25), и сообщением об окончательной победе над аммонитянами (2 Цар 12. 26-31).
Последующие главы рассказывают о семейных конфликтах, потрясших дом Давида и имевших политические последствия. Старший сын Давида, Амнон, обесчестил сводную сестру Фамарь (2 Цар 13. 1-22). В ответ на это родной брат Фамари, 3-й сын Давида Авессалом, убивает Амнона и убегает в Гессур, укрывшись у своего деда царя Фалмая, отца его матери Маахи. «И не стал царь Давид преследовать Авессалома; ибо утешился о смерти Амнона» (2 Цар 13. 39).
Спустя 3 года благодаря усилиям Иоава Авессалому удается вернуться в Иерусалим, но лишь по прошествии еще 2 лет Давид позволяет Авессалому «увидеть лицо царя» (2 Цар 14. 32) и окончательно примиряется с ним.
Восстановив свое положение царского сына, Авессалом «заводит у себя колесницы, лошадей (что в те времена было новшеством для Израиля.- Л.Г.) и пятьдесят скороходов» (2 Цар 15. 1) и начинает действия, подрывающие авторитет его отца. Под предлогом совершения жертвоприношения Авессалом отправился в родной город Хеврон, где намеревался провозгласить себя царем. Там «составился сильный заговор, и народ стекался и умножался около Авессалома» (2 Цар 15. 12); одним из примкнувших к Авессалому был также Ахитофел, советник Давида. Столь быстрый успех Авессалома, вероятно, объясняется тем, что он обещал вернуть права и поднять авторитет старейшин, без совета с которыми он не принимает ни одного решения, в то время как Давид всегда стремился действовать самостоятельно. Увидев, что «сердце израильтян уклонилось на сторону Авессалома», Давид принял решение оставить Иерусалим и в сопровождении большинства домочадцев и верных ему воинов выходит из города. Отступая, Давид «шел и плакал; голова у него была покрыта; он шел босой, и все люди, бывшие с ним... шли и плакали» (2 Цар 15. 30). Вместе с тем Давидпринимает целый ряд решений, направленных на противостояние мятежу: он позволяет Еффею, возглавлявшему отряд из 600 гефянян, идти вместе с ним (2 Цар 15. 18-23), впоследствии Еффей будет одним из 3 полководцев, выступивших в сражении против Авессалома (2 Цар 18. 2). Давид настаивал, чтобы лояльные ему священники Садок и Авиафар возвратились вместе с ковчегом Божиим в Иерусалим (2 Цар 15. 24-29), через них он сможет узнавать о происходящем в городе (2 Цар 15. 35-36). Давид молится, чтобы Господь разрушил совет Ахитофела (2 Цар 15. 31), потому что эти советы «в то время считались, как если бы кто спрашивал наставления у Бога» (2 Цар 16. 23), и убеждает Хусия Архитянина не покидать Иерусалим, но следить за происходящим в царском доме и противостоять советам Ахитофела (2 Цар 15. 32-37), что также будет иметь решающие последствия.
После того как Давид оставил столицу, Авессалом вошел в Иерусалим (2 Цар 16. 15); утверждая свое положение нового царя, он по совету Ахитофела «вошел к наложницам отца своего перед глазами всего Израиля» (2 Цар 16. 22). Ахитофел также посоветовал неожиданно напасть ночью и убить только Давида (2 Цар 17. 1-4), но Хусий, желая спасти Давида, красноречиво убеждает отказаться от стремительных и небезопасных, по его мнению, действий и склоняет Авессалома и «весь Израиль» к крупномасштабному сражению, требующему более длительной подготовки (2 Цар 17. 5-14). Эта отсрочка позволила Хусию через священников и их сыновей известить Давида о планах Авессалома (2 Цар 17. 15-22). «И увидел Ахитофел, что не исполнен совет его... и удавился и умер» (2 Цар 17. 23). Получив известие, Давид переходит Иордан и располагается в Маханаиме, где некогда обосновался Иевосфей. Жители заиорданских городов, чью безопасность гарантировала сильная централизованная власть, оказывают Давиду и его людям поддержку (2 Цар 17. 24-29). Решающее сражение произошло за Иорданом в лесу Ефремовом, несколько севернее Маханаима: войско Авессалома под управлением Амессая потерпело поражение, а сам Авессалом, запутавшись волосами, повис на дубе и был убит Иоавом (2 Цар 18. 1-15). Получив известие о победе и смерти сына, Давид оплакивал смерть Авессалома, «и обратилась победа того дня в плач для всего народа», лишь после резких упреков Иоава Давид выходит поприветствовать своих воинов (2 Цар 19. 1-8).
После смерти Авессалома Давид не сразу возвратился в Иерусалим, но лишь после переговоров и обещаний, в результате которых «склонил он сердце всех Иудеев, как одного человека; и послали они к царю сказать: возвратись ты и все слуги твои» (2 Цар 19. 14). Возвращение Давида сопровождалось рядом поступков, раскрывающих великодушие Давида: он поклялся Амессаю поставить его военачальником вместо Иоава; простил Семея, который проклинал и злословил Давида, когда тот уходил из Иерусалима (2 Цар 19. 13-23); Д. не наказал ни Мемфивосфея, который задним числом пытался убедить его в своей лояльности (2 Цар 19. 24-30), ни Сиву, который обманул его (2 Цар 19. 29-30, см. 16. 1-4); Давид пригласил Верзеллия, снабжавшего его продовольствием в Маханаиме, поселиться с ним в Иерусалиме, но Верзеллий отказался и вместо себя послал сына (2 Цар 19. 31-39).
Описанием спора между израильтянами и мужами Иудиными за честь принимать царя (2 Цар 19. 41-43) открывается повествование о восстании северных колен (Израиля) под предводительством Савея, сына Бихри Вениамитянина. В ответ на призыв Савея израильтяне отделяются от Давида, и лишь колено Иудино сохраняет верность царю. Давид поручил новому военачальнику Амессаю в 3-дневный срок созвать ополчение, но недовольный его промедлением послал также Авессу преследовать Савея. После того как Амессай был убит Иоавом, которого он сместил на посту военачальника, Иоав возглавил преследование Савея, который, отступив на север, пытался укрыться в Авеле-Беф-Маахе (верховье Иордана), но жители города, следуя совету одной мудрой женщины, убили его (2 Цар 20. 1-22). Повествование о преодолении мятежей и восстановлении прежнего единого государства, объединившего северные и южные колена, завершается 2-м списком основных должностных лиц иерусалимской администрации (2 Цар 20. 23-26; ср. 8. 16-18).
Заключительные главы Второй книги Царств подводят итоги деятельности Давида. Длительное противостояние Давида и Саула (дома Давидова и дома Саулова) оканчивается казнью 7 потомков Саула, виной чему - «кровожадность» дома Саулова и нарушение Саулом завета с Гаваонитянами. Давид же, напротив, хранил верность клятве, данной Ионафану, сыну Саула, щадил Мемфивосфея и даже перезахоронил останки Саула и Ионафана из Иависа Галаадского в родовую гробницу в Целе, где похоронил также и останки 7 казненных (2 Цар 21. 1-14). Победа над филистимлянами подытожена в кратком повествовании о 4 сражениях с упоминанием имен главных героев (2 Цар 21. 15-22). 22-я глава включает песнь, которую Давид воспел, когда «Господь избавил его от руки всех врагов его» (2 Цар 22. 1-51). Сразу же за ней помещается другой поэтический фрагмент - «последние слова Давида» (2 Цар 23. 1-7), где так же, как и в предшествующем псалме, утверждается избрание Богом Давида и вечный завет, который Бог положил с домом Давида. Далее следует 2-й перечень героев - «храбрых у Давида». Этот список из 37 имен оканчивается Урием Хеттеянином, что напоминает о беззаконном поступке Давида и служит вступлением к рассказу о другом грехе Давида (2 Цар 23. 8-39) - повелении произвести перепись всего народа и последовавшем затем наказании (2 Цар 24. 1-25) (примечательно, что список героев в 1 Пар 11. 26-47 помещен в другой контекст и имеет после Урии еще 16 имен).
Последние дни Давида были омрачены соперничеством 2 его сыновей за престолонаследование - Адонии, сына Аггифы (старшего из оставшихся в живых), и Соломона, сына Вирсавии. Адония, опираясь на поддержку военачальника Иоава и священника Авиафара, пытается провозгласить себя царем, но, благодаря вмешательству Вирсавии и пророка Нафана, Давид занял сторону Соломона, которого священник Садок и пророк Нафан спешно помазали на царство в Гионе (3 Цар 1. 1-40). Торжественное шествие Соломона в Иерусалим привело в испуг Адонию, он искал убежище в храме и, ухватившись за «роги жертвенника», просил прощения у Соломона, который отпустил его «в дом свой» (3 Цар 1. 41-53).
Заканчивается повествование о Давиде завещанием и распоряжениями (3 Цар 2. 1-9), которые он оставил Соломону, кратким сообщением о погребении Давида в Иерусалиме - городе Давида и указанием срока его царствования (3 Цар 2. 10-11).
В других книгах Ветхого Завета Давид предстает не только как исторический персонаж, но и как образ идеального богоизбранного правителя, символ монархии, образец для подражания (например, уже в 4 Цар 22. 2 говорится, что царь Иосия «ходил во всем путем Давида»).
В книге Ездры и Неемии Давиду приписывается установление порядка пения хвалебных и благодарственных песней (1 Езд 3. 10; Неем 12. 24, 45, 46) и определение порядка служб в храме (2 Езд 1. 4, 15; 5. 57). Давид называется «человеком Божиим» (Неем 12. 36).
В Псалтири имя Давида упоминается 12 раз. Он называется царем, помазанником, избранником, рабом Божиим, первенцем, с которым Бог заключил завет навеки (Пс 17. 51; 77. 70; 88. 4, 21, 27-28, 36, 50; 121. 5; 131. 1, 10, 11, 17; 143. 10). В Пс 17 Давид предстает как образец для подражания. «Ради Давида» возносится молитва к Богу (Пс 131. 10). Многие псалмы связаны с обетованиями, данными Богом Давидом (Пс 88. 4, 21, 36, 50). Особо выделяется мессианский Пс 2, в котором Давид прямо не упоминается, но где цитируется пророчество Нафана (2 Цар 7. 14; ср. Пс 88. 27).
Кроме того, в еврейском тексте Псалтири имя Давида фигурирует в надписании (титулах) псалмов 73 раза; в LXX - 84 раза (его именем надписан также Пс 151, который призван подчеркнуть авторство Давида для всей Псалтири); в кумранских свитках именем Давида надписаны также Пс 33 (4QPsq; как в LXX), 104 (11QPsa fr. E I 6; как в LXX), 123 (11QPsa III 15; как в Пешитте).
Значение выражения («[псалом] Давида») является дискуссионным. Хотя традиционно оно считается указанием на авторство (в еврейском тексте Пс 72. 20 отмечено: «...закончены молитвы Давида»), существуют и другие истолкования. Возможно, оно указывает на сборник, из которого был заимствован данный псалом, поскольку аналогичные выражения встречаются в текстах из Рас-Шамры (смотри статью Угарит). по другой гипотезе, это выражение следует понимать в контексте богослужения - как указание на напев, подобно которому пелся этот псалом, или в значении «для царя», т. е. «произносится царем». во многих случаях присутствие имени Давида в титуле служит ключом к пониманию текста псалма (Figures de David. 1999. P. 210-211; подробнее смотри статью Псалтирь).
14 титулов непосредственно связаны с конкретными событиями из жизни Давида. Сведения исторического характера заимствованы в основном из 1 Цар 16 и 2 Цар 6-7. Титул Пс 17 соотносится с 2 Цар 22. В Пс 3 упоминается бегство Давида от Авессалома (ср. 2 Цар 15. 13-18). В Пс 7 - его плачевная песнь «по делу Хуса, из племени Вениаминова» (существует несколько толкований этого имени: либо здесь имеется в виду Саул, сын Киса, на основании параллелей с 1 Цар 9. 3, либо Семей, сын Геры Вениамитянина из Бахурима (2 Цар 16. 5-14; 3 Цар 2. 8), либо Хусий, сообщивший Давиду о смерти Авессалома (2 Цар 18. 21-32)) (Figures de David. P. 213-214). В Пс 17 - избавление Давида от руки Саула. В Пс 33 - история о том, как Давид притворился безумным перед Авимелехом (ср. 1 Цар 21. 10-15). В Пс 50 - приход пророка Нафана (ср. 2 Цар 12. 1-15). В Пс 51 - случай с Доиком Идумеянином (ср. 1 Цар 22. 9-10). В Пс 53 - приход Зифеев к Саулу (ср. 1 Цар 23. 19-20). В Пс 55 - как филистимляне захватили Давида (ср. 1 Цар 21. 11-16; как и в Пс 33). В Пс 56 и 141 - бегство от Саула в пещеру (ср. 1 Цар 22. 1-5 и 1 Цар 24). В Пс 58 - о том, как Саул послал стеречь дом Давида (ср. 1 Цар 19. 11-17). В Пс 59 - война с Сирией (2 Цар 10. 13, 18; ср. 1 Пар 19. 14, 18; а также 2 Цар 8. 13; 1 Пар 18. 12; число пораженных в войне не совпадает). В Пс 62 - пребывание Давида в пустыне Иудейской (ср. 1 Цар 23. 14-26. 25).
В целом сведения титулов псалмов не создают образа царя-победителя или устроителя богослужения, а говорят в основном о преследованиях, которым подвергался Давид.
В пророческой литературе Давид выступает как царь-пастырь народа (Иез 34. 23-24; Зах 13. 7). Его личность и царство обретают эсхатологическое значение. Завет с Давида вечен (Иер 33. 20-21). Он называется рабом Божиим (Ис 37. 35; Иер 33. 21-22, 26; Иез 34. 23-24; 37. 24-25), ради которого Бог охраняет Иерусалим (Ис 37. 35) и заключит с Израилем вечный завет (Ис 55. 3). Династия Давида будет восстановлена на престоле (Иер 23. 5; 33. 15). Иногда о Давиде говорится как о ныне живущем и как о будущем царе Израиля (Иер 30. 9; Ос 3. 5; Иез 34. 23-24; 37. 24-25). Исторические сведения упоминаются лишь вскользь (например, в Ам 6. 5 говорится о мастерском владении Давида музыкальным инструментом; ср. Неем 12. 36; 2 Пар 29. 26).
В книге Иисуса, сына Сирахова, о Давиде говорится в энкомии отцам народа израильского. Давид прославляется за победу над Голиафом и филистимлянами, учреждение песнопевцев при жертвеннике и определение порядка праздников, за что ему были прощены все грехи и с ним заключен «царственный завет» (Сир 47. 1-13; ср. 45. 30). Давид является примером для царей, которым необходимо «держаться путей Давида» (48. 25), одного из тех, кто не согрешили (49. 5). Согласно 1 Макк 2. 57, Давид наследовал престол навечно за свое милосердие.
В межзаветной литературе.
Давид неоднократно упоминается в свитках Мёртвого моря (помазание Давида Самуилом в 11QPsa XXVIII 3-12 (ср. Пс 151); битва с Голиафом в 1QM XI 1-2; 2Q22; 4Q372 fr. 19; 4Q373 fr. 1-2; 11QPsa XVIII 13-15, и др.). Он предстает как мудрец, автор множества псалмов и песней (в 11QPsa XXVII 4-5, 9-10 говорится, что Давид написал 3600 псалмов и 450 песней), благочестивый человек (4Q398 (4MMT) fr. 11-13. 6-7; fr. 14. II. 1-2), благодетель Израиля, с которым Бог заключил завет (4Q504 (4QDibHam) fr. 2. IV. 3-12). Грехи Давида были прощены Богом (в CD. V 2-5 полигамия Давида оправдывается тем, что закон стал известен только при царе Иосии). Неоднократно говорится о восстановлении династии Давида (CD VII 16; 4Q174 (4QFlor) III 7-13; 4Q161 fr. 8, 10. 11-22; 4Q252 fr. 1. V. 1-5; 4Q285 fr. 5. 1-5). В псалмах Соломона появляется мессианская фигура сына Давида (Ps. Solom. 17).
Иосиф Флавий говорит, что Давид прославился как богатейший из царей (Ios. Flav. De bell. I 2. 5; idem. Antiq. VII 15. 2-3; XIII 8. 4). Он был образцовым правителем (Ios. Flav. Antiq. VII 15. 2; IX 3. 2; X 4. 1), написал много песней (VII 1. 1), установил порядок пения за богослужением (IX 13. 3; XI 4. 2) и 24 череды священников (VII 14. 7). Среди грехов Давида упоминается об исчислении народа без принесения жертв, которое повлекло за собой моровую язву (VII 13. 1-4). Поступок с женой Урии - единственный, когда Давид злоупотребил властью (VII 15. 2), но и этот грех был ему прощен (VII 7. 2-4).
В Liber Antiquitatum biblicarum Псевдо-Филона Давид предстает как поэт, изгоняющий своим пением злых духов, рассказывается о его победе над Голиафом, отношениях с Саулом и Ионафаном (гл. 59-63).
В Новом Завете.
В Новом Завете Давид называется праотцом народа израильского (Деян 2. 29). Имеется ряд аллюзий на события из жизни Давида. Говорится, что Давид обрел благодать пред Богом и молился о постройке храма (Деян 7. 45-46), он был поставлен на царство Богом (Деян 13. 22). Утверждается авторство Давида для ряда псалмов (Деян 1. 16; 2. 25; 4. 25; Рим 4. 6-8; 11. 9-10; Евр 4. 7). В споре о срывании колосьев в субботу Спаситель обращается к примеру Давида (1 Цар 21. 2-6), используя его как аргумент для интерпретации закона (Мк 2. 23-28). В Евр 11. 32 имя Давида находится среди тех, кто прославились своей верой. При этом Давид был обычным человеком и «не восшел на небеса», но был погребен и «увидел тление» (Деян 2. 29, 34; 13. 36).
Главное внимание уделяется связи Христа с Давидом. Об Иисусе Христе как потомке Давида говорится в Мф 1. 1 и след.; Лк 1. 32; 2. 4; 3. 31; Рим 1. 3; 2 Тим 2. 8. Согласно Лк 1. 27, из рода Давида происходил святой Иосиф Обручник. Вопрос о происхождении Мессии от Давида специально рассматривается в споре Иисуса Христа с фарисеями (Мф 22. 41-45; Мк 12. 35-37; Лк 20. 41-44). В Откровении Христос говорит, что Он имеет власть над Давидом («ключ Давида») (Откр 3. 7), и называет Себя «корнем и потомком Давида» (22. 16). Об этом же говорит один из 24 небесных старцев (5. 5) (смотри статью Мессия).
В НЗ подчеркивается исполнение с пришествием Христовым обетований, связанных с именем Давида (Лк 1. 69-70; Ин 7. 42; Деян 13. 34; 15. 15-16). Пророчества Давида о Христе были от Святого Духа (Мк 12. 35-37). Также новозаветные авторы отмечают, что надежды на пришествие Мессии из рода Давида были распространены не только среди иудеев (ср. слова ханаанеянки в Мф 15. 21-28). По свидетельству евангелистов, со Входом Господним в Иерусалим многие связывали исполнение надежд на восстановление царства Давида (Мк 11. 9-10; ср. Мф 21. 15).
В раннехристианской литературе.
Имя Давида фигурирует в составе кратких вероисповедных формул, подчеркивающих происхождение Иисуса Христа по плоти от семени Давида (Ign. Ep. ad Eph. 18. 2; 20. 2; idem. Ep. ad Trall. 9. 1; idem. Ep. ad Rom. 7. 3; idem. Ep. ad Smyrn. 1. 1). В одной из молитв «Дидахе» Давид называется, как и Иисус Христос, отроком Божиим (Didache. 9. 2-3). В составе другой молитвы встречается аккламация «Осанна Богу Давида» (Ibid. 10. 6). В Послании Варнавы говорится, что Давид пророчествовал об Иисусе Христе (Barnaba. Ep. 12. 10-11; ср. 10. 10). Именование Христа сыном Давида называется заблуждением грешников. В Clem. Rom. Ep. I ad Cor. XVIII 1-17 Давид упоминается как пример смирения.
В святоотеческом богословии получили раскрытие заложенные еще в НЗ типологические модели понимания личности Давида как наиболее совершенного прообраза Иисуса Христа, сына Давида. В зависимости от контекста истолкования одно и то же событие из жизни Давида могло, по мысли авторов, обладать как нравственно-назидательным, так и мессиански-прообразовательным аспектами. При этом обе стороны оказываются тесно связанными: высота добродетелей Давида раскрывается и освещается именно в христологическом понимании.
Особый акцент делался на таких добродетелях Давида, как смирение, терпение, кротость и воздержание, которые в полной мере получили раскрытие в личности Иисуса Христа (1 Петр 2. 23) (смотри: Greg. Nazianz. Or. 14, 18, 43). Жизнь Давида является назидательным примером каждому христианину в перенесении страданий и бедствий (Ioan. Chrysost. Ad Stagirium a daemone uexatum. III 7-9 // PG. 47. Col. 480-485; Greg. Magn. In Ezech. I 7. 14). В православном богослужении в воскресном аллилуарии 8-го гласа и избранном псалме на Богородичные празднике цитируются слова из славянского перевода Пс 131. 1: «Помяни, Господи, Давида и всю кротость его».
Давид является образом совершенного пастыря, предызображая тем самым Иисуса Христа - пастыря душ наших (Athanas. Alex. Homilia de Semente. 9 // PG. 28. Col. 153c; Ioan. Chrysost. In Rom. 30. 3). Еще в юношеском возрасте Давид представляется «зрелым по разуму старцем», приобретшим совершенный плод добродетели (Ioan. Chrysost. In Psalm. 50. 2, 3), а в зрелом возрасте - превзошедшим в своем подвиге отшельников, потому что на высоте своего положения «был объят любовию Христовой сильнее живших в пустынях» (Ioan. Chrysost. Ad Stelechium de compunctione. II 3 // PG. 47. Col. 414). Давид - духоносец, руководимый в служении Святым Духом (ср. 2 Цар 23. 2) (Cyr. Hieros. Catech. 16. 28). Помазанный на царство еще в юности, Давид не сразу получает его, терпеливым ожиданием предвосхищая служение Спасителя, который «уничижил Себя Самого, приняв образ раба» (Фил 2. 7) (Athanas. Alex. Homilia de Semente. 9 // PG. 28. Col. 153d; Ambros. Mediol. De apologia prophetae David. 3 // PL. 14. Col. 853). В пляске перед ковчегом завета (2 Цар 6. 21-22) Давид проявляет подвиг смирения (Greg. Magn. In Evang. VI 3), знаменуя радость свободного служения перед Богом (Greg. Nazianz. Or. 5).
Особое место в нравственной экзегезе Давида уделялось эпизодам его взаимоотношений со своим гонителем - царем Саулом. Добродетели и достоинства Давида зачастую рассматривались святыми отцами в оппозиции к личным качествам Саула (кротость/жестокость и т. п.) (Aug. In Ps. 46. 3; Athanas. Alex. In psalm. 131). Прощая своего гонителя в подходящих для возмездия обстоятельствах, Давид представлялся тем праведником, кто уже в ВЗ возвысился над требованиями ветхого закона, достигнув евангельского совершенства в добродетели (Ioan. Chrysost. De Davide et Saule homilae. I 1 // PG. 54. Col. 677 sq.; ср. Iren. Adv. haer. IV 27. 1). В отношении Давида к врагам святые отцы усматривали предвосхищение евангельских добродетелей: Давид даровал жизнь Семею, своему бывшему врагу и родственнику Саула, подобно тому как и Христос прощал грешников (Ioan. Chrysost. De Anna sermones. II 2 // PG. 54. Col. 648). Проявление таланта и духовных добродетелей Давида также рассматриваются в контексте новозаветного откровения: его игра на киноре для усмирения Саула предвосхищает откровение о воплотившемся Слове, уничтожившем наваждение демонов (Greg. Nazianz. Or. 24; Greg. Nyss. In inscript. ps. 16 // PG. 44. Col. 493).
Господь Иисус Христос иногда называется «истинным Давидом» (Hipp. De David. 11. 4; Ambros. Mediol. De apologia prophetae David. 17. 81 // PL. 14. Col. 882; Aug. In Ps. 96. 2). Священный хлеб, который ел Давид, толкуется как прообраз Евхаристии (Ambros. Mediol. In Luc. 5. 37; Theodoret. Quaest. in Regn. I 52 // PG. 80. Col. 576). Отдельные моменты противостояния Давида с Саулом и другими противниками предызображают обстоятельства последних дней земной жизни Иисуса Христа. Так, Доик Идумеянин, сообщивший Саулу о месте пребывания Давида в Номве, (1 Цар 21. 7; см. также Пс 51), предстает прообразом Иуды Искариота (Aug. In Ps. LI). Подобным образом рассматривается история с восстанием Ахитофела (Hieron. Comment. in Mich. 7. 5-7 // PL. 25. Col. 1218b) и мятеж его сына Авессалома (ср. Пс 40. 10; Athanas. Alex. Homilia de Semente // PG. 28. Col. 156c; Aug. In Ps. III 1). Давид, преследуемый Саулом, скрывается в пустыне в пещере, что знаменует пребывание Спасителя во гробе перед воскресением. Давид вышел невредимо из пещеры, как и Христос со славою воскресает из гроба (Aug. In Ps. LVI 4). Победа Давида над Саулом, как и в истории с Голиафом, символизировала победу Иисуса Христа над диаволом (Greg. Nyss. In inscript. Ps. 12-13).
Центральным эпизодом, лежащим в основе христологической интерпретации личности Давида, является пророчество Нафана о преемнике царя и о построении храма (2 Цар 7. 12-16). Не отвергая ближайшего исторического исполнения этих слов в деятельности царя Соломона, святые отцы, следуя богословию НЗ (Евр. 1. 5), настаивали на христологическом измерении данных слов, видя в них указание на приход Мессии из рода Давида (Theodoret. Quaest. in Regn. II 21 // PG. 80. Col. 620; Iren. Adv. haer. III 21. 5). Слова о построении храма также соотносились с одушевленным и словесным храмом происшедшего из рода Давида Бога Слова, чрез Которого совершается спасение всех людей (Theodoret. Interpr. in Ps. 88. 1; 131. 5 // PG. 80. Col. 1576; 1905).
Стремясь взять на себя божественное наказание за свой народ (1 Цар 24. 17 сл.), Давид предстает ходатаем за его грехи, как и Христос пред Небесным Отцом, символизируя истинного пастыря, готового положить «за овец душу свою» (Ин. 10. 11) (Сyr. Alex. De adoratione et cultu in spiritu et veritate. III // PG. 68. Col. 285; Theodoret. Quaest. in Regn. II 45 // PG. 80. Col. 665 sq.; Ioan. Chrysost. In Rom. 30. 3).
Аллегорическую интерпретацию получают у святых отцов обстоятельства личной жизни Давида. Его брак с Авигеей указывает на союз Христа с Церковью христиан из язычников, а брак с израильтянкой Мелхолой, которая была потом выдана за другого и вновь вернулась к Давиду,- с Церковью иудейской, которой надлежит в конце мира вновь возвратиться к своему супругу - Христу (Ambros. Mediol. Ep. 31. 5-8). Особое место в толкованиях отцов отводится истории отношений Давида с Вирсавией, где он предстает совершенным примером покаяния и смирения (Iust. Martyr. Dial. 141; Cyr. Hieros. Catech. 2. 11; Ioan. Chrysost. In Psalm. 50. 2, 3; idem. In Rom. 13-124; Theod. Stud. Serm. catech. 72-Е; Clem. Rom. Ep. I ad Cor. XVIII).
Помимо христологической интерпретации в лице Давида усматривается прообраз претерпевающей гонения и затем торжествующей Церкви Христовой (например, Aug. In Ps. LIX 1).
Непосредственно Давиду были посвящены следующие работы: святителя Амвросия Медиоланского «О жалобе Иова и Давида» (Ambros. Mediol. De interpel. Iob), «Об апологии Давида пророка» (De apol. David // PL. 14. Col. 891-960), святого Ипполита Римского «О Давиде и Голиафе» (De David et Goliath // CPG. N 1876), святителя Иоанна Златоуста «Три беседы о Давиде и Сауле» (De Davide et Saule homilia // PG. 54. Col. 675-708), святителя Василия Великого «Беседы на Давида» (Sermones in Davidem 15-17 // CPG, N 6656. 14-17), а также отдельные главы в комментариях на книги Царств святителя Кирилла Александрийского, преподобного Григория Великого, Оригена, Прокопия Газского, Ефрема Сирина и блаженного Феодорита Кирского.
Особое внимание Давиду как автору Псалтири, где он представлен боговидцем, пророком и тайнозрителем, уделено в комментариях экзегетов древней Церкви на книги псалмов (смотри подробнее в статье Псалтирь).
В литературе раввинистического иудаизма.
В литературе раввинистического иудаизма подчеркивается необычайная физическая сила Давида, его авторитет в решении галахических споров, постоянное изучение им Торы, забота о богослужении (например, говорится, что Давид установил 24 священнические череды (Вавилонский Талмуд, Таанат 27a)). При этом особое внимание уделяется вопросу о грехе Давида. В Мишне говорится, что рассказ об этом не переводится на другие языки (Мишна, Мегилла 4. 10; согласно Тосефте, он даже не читается - Тосефта, Мегилла 3. 38). Некоторые раввины доказывали, что Давид согрешил лишь однажды (Тосефта, Килаим 5. 6). Для других он был образцом грешного человека, к которому Бог проявил милосердие, несмотря на множество его грехов, которые не указываются в Священном Писании также по милосердию (Сифре Зута 27. 14). В большинстве случаев участь и грех Давида сравниваются с тем, что произошло с пророком Моисеем (смотри также: Сифре Бамидбар на Числ 27. 14). Среди грехов Давида называется и перепись народа (Сифре Деварим на Втор 33. 3; ср. 1 Пар 21. 17). В ряде трактатов разбирается вопрос, был ли Давид идолопоклонником (Тосефта, Абода Зара 4. 5;). Как и в межзаветной литературе, подчеркивается уникальный характер царства Давида, которое не разрушится до конца времен (Тосефта, Санхедрин 4. 10). Прошение о восстановлении престола Давида в Иерусалиме, от которого зависит восстановление храма, содержится в 14-м благословении амиды. 15-е благословение амиды является молитвой об отрасли дома Давида, т. е. о пришествии Мессии из потомков царя Давида (особая вставка о Мессии, сыне Давида, делается по праздникам после 17-го благословения). Изречение из мидраша о том, что «патриархи - это Меркава» (т. е. Колесница, Престол Божий), получило развитие в каббале, где Давид с Авраамом, Исааком и Иаковом составляет 4 опоры Меркавы, а «иной Давид» называется Шехиной (Славой Божией) (Зохар. 3. 84a).
В мусульманской традиции.
Давид упоминается в 9 сурах Корана (2. 251-253 (250-252); 38. 16-25 (17-26); 21. 78-80; 34. 10, 82 (78); 4. 161 (163)). Д. был известен арабским поэтам доисламской эпохи как изобретатель кольчуги (ср. Коран 21. 80; в суре 34. 10 сказано: «Мы смягчили ему железо»). Согласно Корану, Давиду был дарован Забур (Псалтирь) (17. 57). Упоминается победа Давида над Голиафом (Джалутом) (2. 251 (252)). Он также называется наместником (халифом) Аллаха на земле, имеющим власть судить (38. 25 (26)). Приводится пример его праведного суда (21. 78). При этом в суре 38. 23 (24) содержится намек на грех, совершенный Давидом, и говорится о его покаянии. В суре 5. 82 (78) говорится, что Давид вместе с Иисусом, сыном Марии, проклял неуверовавших иудеев. В устном предании сохранились более пространные истории о Давиде. Так, в сборнике Абу Рифаа Умара бен Ватима аль-Фариси (Ɨ 902) (Vat. Borg. 165) имеется рассказ о том, как сатана соблазнил Давида, послав к нему золотую птицу. Желая поймать ее, Давид взглянул в окно и увидел прекрасную израильтянку. Дальше в тексте содержится лакуна, а потом говорится, как Давид погубил ее мужа и по истечении законного срока траура женился на ней. К вопросу о грехе Давида обращались многие экзегеты (ат-Табари (Ɨ 923), аль-Масуди (Ɨ 956) и др.).
О Давиде неоднократно говорится в так назвываемых историях о пророках (Китаб Бад аль-Халк ва-Кисас аль-Анбийа, Табари, Муктиль бен Сулайман, Ибн Исхак, Талаби, Фариси, Ибн Катир и проч.).
Гимнография.
В иерусалимском Лекционарии VI-VII веков, сохранившемся в грузинском переводе, память Давид приходится 26 декабря (т. е. на следующий день после Рождества Христова) вместе с памятью апостола Иакова, брата Господня; в Лекционарии отмечены изменяемые тексты вечерни и литургии этого дня (Tarchnischvili. Grand Lectionnaire. T. 1. [Pars. 1]. P. 8; T. 1. [Pars. 2]. P. 14). В другом памятнике древнего иерусалимского богослужения - календаре, сохранившемся в грузинской рукописи Sinait. iber. 34, X века,- кроме памяти Давида и апостола Иакова 26 декабря указана также память Давида в среду 3-й седмицы по Пасхе (Garitte. Calendrier Palestino-Géorgien. P. 117); литургийные чтения этой памяти (3 Цар 2. 1-10 (рассказ о кончине Давида), Деян 2. 29-30 (слова апостола Петра о Давиде) и 1 Петр 2. 11-17, Мф 22. 41-46 (слова Христа о Давиде) без указания имени Давида даны для среды 3-й седмицы по Пасхе и в нек-рых груз. рукописях Лекционария (Ibid. P. 429).
В соборном богослужении Константинополя IX-XI веклв, отраженном в Типиконе Великой церкви, вместо памяти 26 декабря появляется подвижная память Давида, апостола Иакова и праведного Иосифа Обручника в Неделю по Рождестве Христовом (Mateos. Typicon. T. 1. P. 160). Эта особая воскресная память (среди литургийных чтений которой имя Давида упоминается лишь в стихе аллилуиария, Пс 131. 1) перешла в различные редакции Студийского устава и затем в Иерусалимский устав, принятый в православной Церкви после XIV века; славянское название памяти - Богоотец святых неделя (смотри также статью. Рождество Христово). Среди песнопений этой Недели в современных изданиях Минеи Давида специально посвящена 1-я стихира на «Господи, воззвах», в других песнопениях (славниках вечерни, отпустительном тропаре, кондаке, каноне утрени (4-го гласа, творение преподобного Космы; в рукописях сохранился иной канон этой Недели, также 4-го гласа, творение Георгия - Ταμεῖον. Σ. 133-134), в седальне и светильне) Давид прославляется вместе с праведным Иосифом и апостолом Иаковом (напр., в тропаре (2-го гласа): ).
Песнопения, специально посвященные Давиду, содержатся также в последованиях обоих воскресений перед Рождеством Христовым (недели святых праотцов и святых отцов). В неделю святых праотцов Давиду посвящены славники вечерни, седален, 2-й тропарь 8-й песни канона праотцов, светилен; в неделю святых отцов - литийный славник, седален по 1-м стихословии (поется только при совпадении недели святых отцов с 24 декабря), 1-я стихира на хвалитех. Помимо указанных последований недель до и после Рождества Христова имя Давида можно встретить во многих песнопениях Минеи, Октоиха, Триоди, чаще всего - в связи с воспоминанием родословной Пресвятой Богородицы.
Иконография.
Первый образец подробного цикла изображений, связанных с Давидом, находится в росписи дома собраний в Дура-Европосе (244-245) (LCI. Bd. 1. S. 483; Comte du Mesnil du Buisson R. Les peintures de la synagogue de Doura-Europos., 245-256 après J.-C. R., 1939). В мозаиках алтаря кафоликона монастыря великомученицы Екатерины на Синае (560-565 годы) сохранилось раннее изображение Давида, где он представлен оплечно в круглом медальоне, темноволосым, темноглазым средовеком с едва заметной полоской усов и бороды; облачен в царские одежды: пурпурную мантию с золотой застежкой на плече, на голове - золотая стемма, украшенная зелеными и желтыми камнями, увенчанная равноконечным крестом из драгоценных камней, с подвесками из 2 крупных камней. Образ Давида напоминает портрет императора Юстиниана в мозаиках Сан-Витале в Равенне (около 547 года) - явление редкое, когда библейская или легендарная фигура представлена в облике византийского императора. Образ Давида в общей мозаичной композиции конхи алтаря, с одной стороны, указывает на происхождение Христа из рода Давида, с другой - на основателя монастыря императора Юстиниана.
Параллельно складывались 2 основных иконографических типа изображения: юный Давид - пастух стад своего отца, борец с Голиафом, львом, и старец с круглой бородой, как описывает его в «Ерминии» Дионисий Фурноаграфиот (XVIII век),- пророк и царь.
Первый тип более известен на миниатюрах Псалтирей. В иллюстрации сирийского перевода VII века Книги царей (монастырь великомученицы Екатерины. Ркп. № M24. Syr. 28) Давид изображен в рост темноволосым кудрявым юношей с алой лентой в волосах, в пурпурном плаще с золотыми таблионами на груди, в левой руке - лира. В иллюстрациях Псалтири он изображается: с музыкантами (Vat. Barber. gr. 320, около 1100 года; Lond. Brit. Lib. Cotton. Vesp. A. J. Fol. 30r, VIII век; Vatop. D. 761, 1088); играющим на лире (Paris. gr. 139. Fol. 1v, 1-я половина X века); пасущим стада (Lond. Brit. Lib. Add. 19352. Fol. 28, 1066). К перечисленным сюжетам могли быть добавлены сцены из жизни Давида (например, рождение Давида в Псалтири из Афинской национальной библиотеки: Athen. Bibl. Nat. 7, около 1150-1200 годов). Несколько сцен из жизни Давида представлено в Гомилиях святителя Григория Назианзина (Paris. gr. 510. Fol. 2v, 880-883 годы), в Псалтири Василия II (Marc. 17. Fol. IVv, около 1019 года).
Псалтирь из Британской библиотеки, созданная около середины XI века (Lond. Brit. Lib. Cotton. Fib. C. VI) - это самый ранний образец рукописи, содержащей иллюстрации повествовательного характера перед текстом. Она содержит 5 полностраничных композиций истории Давида. Как иллюстрация к отдельным псалмам изображается борьба Давида со львом и другими зверями (Псалтирь Веспасиана - Lond. Brit. Lib. Cotlon. Vesp. Fol. 53r; Киевская Псалтирь - РНБ. ОЛДП. F 6. Л. 205, 1397), борьба Давида с Голиафом (Киевская Псалтирь - Л. 205; Дамбартон-Окс. Соd. 3, 1084), Давид, пасущий стада (Киевская Псалтирь - Л. 204 об.- 205). Одежда Давида, например, в Киевской Псалтири, может варьироваться: голубая или синяя верхняя и красная с золотой каймой нижняя длинная одежда присутствует в изображении царя, а голубая нижняя короткая одежда с узким длинным рукавом и короткий плащ - в изображении Давида-пастуха. В Псалтири Иоанна Грозного (РГБ. Ф. 304. III. № 7/М866Z. Л. 19 об., 80-е годы XIV века) на Давиде-царе коричневый плащ и синий хитон, что встречается нечасто. По наблюдению Г.И. Вздорнова, такое сочетание применялось обычно в стенной живописи, особенно в новгородской круга Феофана Грека.
Образ Давида, царя и пророка, получил особое распространение на иконах, в настенной живописи и храмовой мозаике, а также в произведениях пластики всего христианского мира. Иконография Давида-царя неизменна и легко узнаваема: седовласый или темноволосый с проседью зрелый муж с тугими кудрями короткой прически и аккуратной окладистой бородой, в короне, в царских одеждах (как правило, синяя мантия, скрепленная фибулой у правого плеча, и красная или разных оттенков коричневая туника или далматик с золотыми каймами, красные сапожки). Цвета одежды Давида не меняются: красная нижняя и синяя верхняя, различаются формы короны (может меняться в рамках одной иконы, например икона «Четырехчастная», 1547-1551 годы, ГММК) и тип обуви. Образ Давида характеризует царское достоинство и сдержанность. Исключением можно считать шитое изображение на так называемом Малом саккосе, долгое время связываемом с митрополитом Фотием (середина XIV века, ГММК), где Давид представлен в движении, которое поддержано линиями большого разворачивающегося свитка.
Традиционный атрибут Давида-пророка - ковчег завета в виде куполообразного или с двускатной кровлей здания, на стене которого образ Пресвятой Богородицы. В руке Давида раскрытый (реже свернутый) свиток с надписью или (еще реже) раскрытая книга (Псалтири: Vat. Palat. gr. 381{B\\, ок. 1300 г.; Vindob. Theol. gr. 336. Fol. 19v, 3-я четверть XI века). В церкви Рождества Христова «на кладбище» (на поле) в Новгороде (1382) Давид изображен в рост, в царском венце, с поднятой правой рукой и закрытой книгой в левой. Чаще в одной руке Давид держит развернутый свиток, в то время как другая поднята в ораторском или благословляющем жесте. По мнению В.Н. Лазарева, в текстах на свитках до XI-XII веков не существовало твердо установленных критериев при выборе изречений пророков. Так, в церкви Успения Пресвятой Богородицы в Дафни (около 1100 года) на свитке Давида текст Пс 101. 20, в Монреале - Пс 44. 3, в Эльмалы-килисе - Пс 45. 11, в Каранлык-килисе и Пармском баптистерии - Пс 131. 11, в Палатинской капелле - Пс 71. 6, в росписи Успенской церкви на Волотовом поле близ Новгорода - Пс 132. 8, в Псалтири Иоанна Грозного - Пс 1. 1, в соборе в Чефалу (около 1160 года), в иконостасе Рождественского придела Софийского собора в Новгороде (60-е годы XVI века) и в росписи Софийского собора в Киеве (XI век) - Пс 44. 11, в иконостасе Успенского собора Кириллова Белозерского мон-ря (около 1497 года) - Пс 131. 8, на синайской иконе «Богоматерь Кикотисса, Христос во Славе с образами пророков и святых» (XI-XII века, монастырь великомученицы Екатерины на Синае) - Пс 132. 8 и др.
Фигуры пророков в декорации византийских храмов традиционно представлены в куполе, в барабане, на подпружных арках, на столпах. В русских храмах фигуры пророков часто располагались на подпружных арках под центральным барабаном. Фигура Давида нередко изображалась вблизи алтарного пространства (например, в церкви Богородицы Eвергетиды в монастыре Студеница (1208-1209 годы)). Встречаются образы ростовые (в мозаиках собора в Чефалу (около 1166 года), в куполе церкви Богоматери Елеусы в Велюсе близ Струмицы, Македония (1085-1093 годы), в церкви великомученика Георгия в Старой Ладоге (около 1167 года)), полуфигуры (в Успенском соборе Московского Кремля в композиции «Похвала Богородицы» (1481)), оплечные в медальонах (в росписи Успенской церкви на Волотовом поле и Успенского собора во Владимире (1408)).
Ветхозаветные цари Давид и Соломон, предсказавшие сошествие Христа во ад, всегда присутствуют в сцене «Сошествие во ад» (например, на иконе 1494-1504 годов, ГРМ). Их руки в этой композиции часто скрыты складками одежд. В составе пророческого чина высокого иконостаса Давид занимает место справа от Богоматери (главный иконостас и иконостас придела архангела Гавриила Благовещенского собора Московского Кремля, середина XVI века) или в центре ряда (иконостас Успенского собора Кириллова Белозерского монастыря, около 1497 года, ГТГ)).
Давид представлен в композиции «Похвала Богородицы» (роспись свода Похвальского придела Успенского собора Московского Кремля (1481), икона «Похвала Богородицы, с Акафистом», середина XVI века, ГРМ), на иконах «Богородица с Младенцем и избранными святыми на полях» (1-я половина XII века, монастырь великомученицы Екатерины на Синае), «Богородица с Младенцем, двумя ангелами и пророками» (1-я половина XV века, Галерея Академии во Флоренции); реже - среди праведников в композициях «Страшный Суд» (икона новгородской школы, 2-я половина XVI века, ГИМ - Антонова, Мнёва. Каталог. Т. 2. № 381. С. 36-37), «Достойно есть» (икона московской школы, 2-я половина XVI века, ГТГ - Там же. Т. 2. № 477. С. 97-98), «О Тебе радуется» (икона круга Дионисия, начало XV века, ГТГ). Образ Давида как пророка, предвозвестившего Воплощение Христа, встречается на царских вратах: полуфигура с развернутым вверх свитком над фигурой Богоматери (врата: 2-я половина XVI века, Национальный исторический музей Софии; капелла монастыря Хиландар на Афоне (1773); часовня святых Архангелов в Рильском монастыре (1786) и другие болгарские памятники XVII-XVIII веков). Образ Давида-царя, из рода которого происходит Спаситель, включается в композицию «Древо Иессеево» (роспись северо-западной галереи Благовещенского собора Московского Кремля, 60-е годы XVI века).
Образ Давида присутствует в рельефной декорации храмов Владимиро-Суздальской Руси. Если в Георгиевском соборе в Юрьеве-Польском это ростовая фигура с развернутым свитком в руке, то в церкви Покрова на Нерли (1165-1166 годы) и Димитриевском соборе во Владимире - Давид-псалмопевец, сидящий с гуслями - в руках. В последнем из перечисленных памятников фигура Давида занимает ведущее положение на всех 3 фасадах. Давид с гуслями как часть самостоятельного сюжета в различных композициях: в росписи церкви архангела Михаила в Леснове, Македония (1346), иллюстрирующей 3 последних псалма, в частности Пс 149, а также в клейме на сюжет притчи о богатом и бедном Лазаре на иконе «Спас Смоленский, с притчами» (XVI век, ГММК). Образ Давида присутствует в нескольких композициях южных и западных так называемых Золотых врат Рождественского собора Суздаля 30-х годов XIII века: «Пророк Нафан обличает царя Давида», «Царь Давид перед битвой» и «Воскресение».
В искусстве стран Западной Европы образ Давида так же известен, как и в искусстве православного мира. Однако иконография его образа меняется: от царя, изображенного на ковчеге Трех волхвов из Кёльнского собора Николая Верденского, каменной скульптуры собора в Реймсе и др. до юного Давида в скульптурах Донателло.
Иллюстрации:
Архив ПЭ.
