Туркменистáн (Республика Туркменистан) — государство в Центральной Азии. На западе омывается Каспийским морем; на севере граничит с Казахстаном, на востоке — с Узбекистаном, на юго-востоке — с Афганистаном, на юге — с Ираном. Площадь — 488,1 тыс. кв. км. Численность населения — 5,64 млн человек (оценка 2022): туркмены — 78,6 %, узбеки — 9,4 %, русские — 3,2 %, казахи — 2,7 %, азербайджанцы — 1 % (оценка 2010). Господствующие религии (оценка на 2020) — ислам (подавляющее большинство — суннизм ханафитского мазхаба, 93 %, меньшинство — шиизм имамитов) и христианство (подавляющее большинство — православие, 6 %, меньшинство — протестантизм). Столица — Ашхабад (883 тыс. жителей, оценка 2022). Крупнейшие города — Туркменабад, Дашогуз, Мары. Официальный язык — ­туркменский. Административное деление — 5 областей (велаят) и город в статусе велаята (Ашхабад).

Территория Т. в древности (до середины I тысячелетия н. э.). Древнейшие свидетельства присутствия гоминид на восточных берегах Каспия — ашельские рубила и мустьерские орудия Красноводского плато (Балканский велаят); мустье представлен и на плоскогорье Бадхыз (Марыйский велаят). Находки из прикаспийских пещер Дам-Дам-Чешме-2 и Джебел покрывают период от эпипалеолита до неолита. Неолит на западе страны (Балкан) иллюстрирует карабогазский комплекс, на севере (Дашогузский велаят) — верхнеузбойский вариант кельтеминарской общности (орнаментированная керамика), на юге (Ахалский велаят) — поселение Джейтун, эталонное для одно­именной земледельческой традиции, связанной с Юго-Зап. Азией и опиравшейся на архаичное лиманное орошение (сбор и распределение вод горных ручьев), домашнее животноводство и охоту. Наряду с энеолитической традицией Анау IА, распространившейся с Иранского нагорья, она легла в основу высокоразвитой анауской культуры в северных предгорьях Копетдага (поселения Намазга-Депе, Кара-Депе, середина V тысячелетия до н. э.). На раннем этапе (Анау IБ / Намазга I; до начала IV тысячелетия до н. э.) ее представители заселили древнюю дельту р. Теджен / Герируд и, продвигаясь в долины р. Сумбар и Чандыр — Гирканию, способствовали становлению там отдельного очага энеолита — Юго-Зап. Туркмения (ЮЗТ) VII.

В среднем энеолите (середина IV тысячелетия до н. э.) выделились комплексы Намазга II в центральной части предгорий (Ахал) и Ялангач — к юго-востоку, где формировалась иерархическая структура поселений (площадью до 14 га), сложные культы, поливное земледелие и другие специализированные отрасли хозяйства. Отсюда миграционные потоки двигались (конец IV тысячелетия до н. э.) к верховьям р. Зеравшан (ныне территория Южн. Узбекистана и Сев. Таджикистана), чем объясняется близость к «гирканской» культуре ЮЗТ VI комплекса Гиссар IIA. В позднем энеолите (Намазга III, начало III тысячелетия до н. э.) усилились связи с Иранским плато и гирканской общностью ЮЗТ V: население концентрировалось в средних и крупных селениях (Геоксюр) и вело высокоразвитое земледелие, прокладывая оросительные каналы, культивируя пшеницу и ячмень и применяя тягловую силу крупного рогатого скота.

В раннем бронзовом веке (Намазга IV, середина III тысячелетия до н. э.) закрепилась внутренняя структура поселений, окруженных мощными обводными стенами, где уже использовались гончарный круг и станковое сверление, а позднее — двухъярусные гончарные печи, восковые модели для литья (что свидетельствует о высоком уровне металлообработки) и четырехколесные повозки. Основной очаг социально-политического развития (предположительно достигшего уровня ранней государственности), по-видимому, сместился в древнюю дельту р. Мургаб — Маргиану, со средоточием, вероятно, на городище Гонур 1, где строились «крепости» квадратного плана, с жилой застройкой внутри двой­ного периметра стен, жители которых поддерживали связи как с Западной, так и с Южной Азией.

В среднем бронзовом веке (Намазга V, начало II тысячелетия до н. э.) оформились протогородские цивилизации вокруг Алтын-Депе и Намазга-Депе, с характерными монументальными храмовыми постройками типа зиккурата. Помимо основных двух хлебных злаков, выращивались рожь, овес, виноград и другие. В позднем бронзовом веке (Намазга VI, середина II тысячелетия до н. э.) ухудшение экологической обстановки привело к обезлюдению поселений в копетдагских предгорьях и перемещению основной массы населения к среднему течению Мургаба.

В начале железного века представители гирканской общности ЮЗТ IV–I из долин Сумбара и Чандыра заселили равнину Мешеди-Мисриана и северо-восток предгорий Копетдага, обустраивая здесь обширные системы ирригации. На культурные слои поздней бронзы в основной части предгорий, по Мургабу и, вероятно, по средней Амударье (Лебапский велаят) около XIII в. до н. э. напластовалась язская общность (неясного происхождения), по-видимому, отразившая гегемонию носителей одной из ветвей индоевропейских языков (вероятнее всего, арийских). На севере во II тысячелетии до н. э. распространилась тазабагъябская культура, которую с конца VIII до н. э. сменили куюсайская и близкие ей группы сако-массагетского круга.

С конца VII — начала VI в. до н. э. историю региона впервые начинают освещать письменные источники (эпиграфические — Бехистунская надпись, нарративные — Геродот, Ктесий, Ксенофонт), что связано с его включением (сначала Гиркании, затем Парфии и Маргианы) в пределы обширных империй — Мидии, Ахеменидов государства и Парфянского царства. Хорезм, добившийся независимости, вероятно, при последних Ахеменидах, сохранял ее на протяжении более чем тысячелетия. Его культуру V–IV вв. до н. э. иллюстрируют городища Кюзели-Гыр и Калалы-Гыр. Самостоятельность сохраняли и окружавшие его кочевые объединения сако-массагетов, хотя близкие им дахи в ЮЗТ (Дахистан) признавали верховную власть персов.

В 330–327 до н. э. сатрап Дария III в Гиркании и Парфии, Фратаферн, подчинился Александру Македонскому, а после эллинистических вой­н эти области, как и Маргиана с Бактрианой, покорились Селевкидам. На локальные варианты культуры восточного эллинизма оказали влияние зороастризм и буддизм. В середине III в. до н. э. земли между Каспием и Амударьей разделили Греко-Бактрийское царство и парны во главе с Аршаком. К концу века Аршакиды объединили под своей властью Парфию, Гирканию и Маргиану, ставшие ядром их империи, с первой столицей в Нисе. Здесь существовало эллинизированное общество ираноязычных земледельцев, в чьем хозяйстве значимую роль играли виноградарство и виноделие.

Земли по средней Амударье (ныне Лебап) в I–IV вв. н. э. принадлежали Кушанскому царству, поддерживавшему многообразные (от господства до союзничества) отношения с соседними сарматами. После его падения Сасаниды, овладевшие Парфией и Маргианой, вступили здесь в противостояние с хионитами и сменившими их эфталитами, опиравшимися на Согдиану и Бактриану. Приаралье же с первых веков нашей эры стало ареной миграций хунну.

Сасанидские шаханшахи способствовали превращению Хорасана, куда входили округа Мерва, Нисы и Абиверда, в процветающий очаг интенсивного земледелия и развитого ремесла. Торговый путь через Мервский оазис в Месопотамию и Вост. Средиземноморье соединял Вост. Азию и Южн. Европу. В середине VI в. Эфталитскую державу поделили Ануширван Хосров I и Тюркский каганат, которые вскоре возобновили соперничество, прекратившееся только с падением Ирана под ударами арабских завоеваний. В VI–VII вв. здесь стали распространяться тюркские языки, раньше всего восторжествовавшие в прикаспийской полосе, в частности в Дахистане.

Южн. Хорезм и Сев. Хорасан в составе мира ислама (VII–XIX вв.). В 651 вой­ска, посланные Османом, взяли Мерв. Несмотря на восстание в 655, он стал столицей мусульманского Хорасана и главной базой походов в Мавераннахр при Омейядах, которые в 671 расселили вокруг него 50 тыс. кайситов и кальбитов. В 716 арабы овладели Хорезмом.

В 747/748 Мервский оазис служил ареной восстания Абу Муслима, которое увенчалось падением Омейядов халифата, а при Аббасидах оставался ядром наместничества, формально подчинявшегося Багдаду. Мамун, который пребывал в Мерве, уже будучи халифом, в 821 назначил сюда Тахиридов, уступивших власть сначала Саффаридам, затем Саманидам, от которых полномочия амира Востока перешли к Махмуду Газневи.

По всей видимости, с IX в. этноним «туркмен» (впервые фиксируется в согдийских текстах Калаи-Муг как обобщающее именование племен Западнотюркского каганата и родственных им народностей) применялся к тем тюркоязычным этносам, которые, перемещаясь у приграничья Аббасидов халифата, принимали ислам. Большинство их составляли огузы, которые с конца VIII в. заселили степи по берегам нижней и средней Сырдарьи и Аральского моря, а в IX–X вв. — Сев. и Вост. Прикаспий с плато Устюрт и п-овом Мангышлак. С середины X в. в новоперсидских географических и хроникальных сочинениях отмечается связанное с ними существительное «туркман».

В 1037 Мерв без боя взяли Сельджукиды, которые сделали его одной из столиц своего обширного султаната, насчитывавшей в 1-й половине XII в. до 200 тыс. жителей. После поражений последнего выдающегося представителя династии Санджара в 1141 от каракитаев государства и в 1153 от балхских огузов город в 1157 вместе со всем Сев. Хорасаном пострадал от разорения и, ненадолго перейдя под власть Гуридов, в 1193 подчинился хорезмшахам, оказавшись в тени Нишапура. В сельджукидскую эпоху тюркский элемент заметно укрепился и во взаимодействии огузских диалектов с северо- и южноиранскими начал формироваться (старо)турк­менский язык. К концу периода имя «огуз» практически полностью вытесняется обозначением «туркуман».

С VIII–IX по XII–XIII вв. на территории современного Т. процветала ирано-мусульманская городская культура, ярчайшими образцами которой, помимо Мерва с оазисом (включая Данданакан), служат Сарахс, Ургенч (Гургандж) и городища Дахистана (важнейшее — Мешеди-Мисриан), с их архитектурными и декоративными комплексами. В тесном взаимодействии с Ираком и Сирией на основе иранского наследия формировались традиции градостроительства, зодчества, ремесла (ткачество, ковроделие, ювелирное дело), художественного мастерства. Их важнейшим средоточием служили торгово-ремесленные пригороды (рабады) с караван-сараями, мечетями и медресе (один из старейших образцов — мервская мечеть-мавзолей XI в. Талхатан-Баба).

В 1221 полководцы Чингисхана, сломив ожесточенное сопротивление Мерва, сровняли его с землей. После монгольских завоеваний Хорезм и Хорасан с лежащими между ними степями оказались на стыке Джучи улуса, Джагатайского улуса и удела великого хана, иранская часть которого с 1250-х перешла к Хулагу. Уничтожение значительной доли городской застройки и ирригационных сооружений и сокращение посевных площадей заставило племена огузо-туркменов отступить к восточным берегам Каспия, Балханским горам и в долину Узбоя. На этих землях, а также в соседних районах Устюрта и Мангышлакского п-ова, сформировались племенные союзы (иль) салыр (салор), языр и али-эли (алили), которые составили ядро туркменского этноса в XIV–XVI вв.

Хотя большая часть хорасанских округов находилась под властью Хулагуидов, Мерв долгое время управлялся караунасами — смешанной монголо-тюркской группой под руководством военачальника Джучидов Негудера. В конце XIII в. сюда неоднократно вторгался Джагатаид Дува, который, признавая верховенство претендента Хайду — соперника Хубилая, добился от Негудера изъявления покорности. В начале XIV в. караунасов-негудери оттеснили отсюда Карты, а с 1337 в южных предгорьях Копетдага усилились сарбадары, которые покончили с последним ильханом в Горгане. Северные предгорья, включая Абиверд, а также Мерв, в эти годы контролировала монголо-тюркская конфедерация джани-курбани.

В 1381 Тимур разгромил сарбадаров и отобрал владения Картов, а в 1391 подавил восстание хорасанских турк­менов. В 1410–1440-е Хорасан и Хорезм подчинялись его сыну Шахруху, а в 1450–1460-е первым управлял его внук, султан Абу-Саид-мирза, а вторым — узбекский хан Абулхайр. Как и на прилегающих пространствах Ирана и Центральной Азии, эпоха Тимуридов, несмотря на политическую нестабильность и распространение новых форм служебного землевладения, которые предусматривали более высокий уровень автономии держателя (союргал), ознаменовалась расцветом материальной и духовной культуры. Это относится как к декоративно-прикладному искусству и монументальной архитектуре, так и к точным и схоластическим (богословие и связанные с ним законоведение, языкознание, историописание) наукам и изящной словесности на персидском и в особенности на среднеазиатско-тюркском языке — чагатайском, развивавшемся усилиями придворных литераторов и суфийских авторов.

В 1510 Мухаммад Шейбани потерпел поражение от Исмаила I в Мервском оазисе, который, несмотря на постоянные набеги Шейбанидов, кызылбаши удерживали и впоследствии, способствуя восстановлению его ирригационных сооружений и повторному его заселению. Лишь ненадолго он переходил под власть Хивинского ханства (1524–1528) и Абдулла-хана II (1588–1598). Туркмены, кочевавшие между Хорасаном и Хорезмом, находились в зависимости от хивинских Арабшахидов, которые помогли в 1550-е предводителю (сердар) илятов Дехистана, Аба, трижды разгромить кызылбашские силы.

В XVI в. постепенное прекращение стока Амударьи привело к затуханию земледельческих очагов в Сарыкамышской впадине и Дарьялыке и к миграции местных туркменов на юг — в долины Атрека и Горганруда (Гюргенчая), копетдагские предгорья на западе (Ахал) и востоке (Атек), а также в Мервский оазис. Здесь они частью сами переходили к хлебопашеству, частью подчиняли себе местных земледельцев-иранцев (персо­язычных таджиков), ассимилируя их и включая в родоплеменную структуру, куда, наряду с огузскими, вошли также кыпчакские и карлукские элементы. Туркменские союзы-или Прикаспия через Астрахань и отдельные пункты на Мангышлаке завязали торгово-дипломатические контакты с Московской Русью (посредничество в товарообмене и посольских связях с Хивой).

В начале XVII в. сердары туркменов оспаривали Хорезмский оазис у своих узбекских соперников и в 1620-е даже возвели здесь на престол Исфандиара. Однако последующая победа узбеков, на которых опирались Абулгази Багадур-хан и Ануша, заставила многие племена откочевать на юг, где они с середины XVII в. испытывали натиск потомков Аббаса I, а позднее подвергались и нападениям ойратов. Под таким встречным давлением сформировалось большинство туркменских илей. С конца XVII в. несколько фракций приаральских племен мигрировали через Поволжье на Сев. Кавказ, где эти «трухмены» (ставропольские туркмены) добровольно подчинились Московскому государству.

К XVIII в. этнический ареал турк­менов охватывал, помимо Устюрта и Мангышлака, большую часть Южн. Хорезма и Сев. Хорасана, где персоязычное население практически исчезло. Да и самих прежних гегемонов — салыров и али-эли — оттеснили на задний план сравнительно молодые объединения — теке (текинцы), ямут (иомуды), эрсары (эрсаринцы), гёоклен (гёкланы), чоудур (чаудоры) и сарык. Особняком стояли «святые» рода овлятов, возводившие родословную к Мухаммаду (ходжа, магтым, сейит, мюджевюр) и праведным халифам (ата и ших). Племя (тирэ) обычно дробилось на рода (тайпа) и семейства патриархального типа.

Экономика в оазисах основывалась на земледелии с ирригационными техниками (кяризное орошение), в пустынях и полупустынях — на кочевом и полукочевом животноводстве с разведением мелкого рогатого скота, верблюдов и породных лошадей. Землевладение основывалось на санкционированной шариатом собственности (в том числе на воду) — мульк и вакф, а также на общинном хозяйстве (санашик). Широко применялся рабский труд пленников, угнанных в набегах (аламан) из владений Сефевидов, афганских княжеств, реже — из казахских жузов и станиц яицких казаков. Тирэ Хорезмского, Ахалского и Мервского оазисов и Горгана (Астрабада) были вынуждены платить дань или налоги наместникам хивинских ханов или иранских шахов, против которых нередко восставали.

В начале XVIII в. Петр I обратил внимание на стратегическое расположение туркменских земель как опорного пункта центральноазиатской торговли у путей к верховьям Амударьи, где он предполагал наличие месторождений полезных ископаемых. В Санкт-Петербурге ему представился эмиссар прикаспийских тирэ Ходжанепес с прошением о принятии их в русское подданство. В 1717 Петр направил в Аральский бассейн экспедицию А. Бековича-Черкасского. Торговые связи мангышлакских турк­менов через Астрахань и Оренбург приобрели регулярный характер.

Вторжение Надир-шаха в 1740 не восстановило позиции Ирана, но ослабило Арабшахидов и Аштарханидов и подорвало хозяйственное положение тирэ, которые обращались к российской администрации в Прикаспии с просьбой о присылке зерна. В дальнейшем их послы посещали Петербург, предлагая Елизавете Петровне и Екатерине II не только «взять их под руку», но и основать на их берегах крепости-фактории, к которым бы стянулись караваны из Ургенча, Бухары, Самарканда и Ташкента. Астраханские купцы уже в конце XVIII в. заключали с партнерами-туркменами долгосрочные сделки.

В Бухарском ханстве в 1747 утвердились Мангыты, в Хивинском в 1767 — туркмены-ямут, которых вскоре выбили отсюда Кунграты. Мерв, где после смерти Надира правили Каджары, в 1785 взял и разорил Мухаммад Рахим, чей преемник в 1788–1789 угнал в Бухару почти всех горожан, потомки которых, сохранив приверженность имамизму, образовали там общину ирани. Сам город превратился в плацдарм для бухарских набегов на Иран.

Весной 1802 старшины тирэ чоудур, игдыр, бурунчук и бузачи присягнули на верность Александру I. Главный узел русско-турк­менских сношений начал перемещаться с Мангышлака к Астрабаду. В связи с Русско-иранской вой­ной 1804–1813 весной 1805 завязалась дипломатическая переписка о возможности оказания туркменами-иомудами, гёокленами и теке военной помощи России. С 1804 кунгратские ханы Ильтузер и Мухаммад Рахим I, объединив узбеков Хорезмского оазиса, развернули экспансию на юг. В 1811 второй из них заставил переселиться на подвластные себе земли многие тирэ Северного Хорасана (прежде всего, текинцев) и вернул под свою власть иомудов. Получив орошаемые земли в низовь­ях Амударьи и некоторые привилегии в обмен на военную службу, и те, и другие составили костяк хивинского вой­ска. На этом фоне в 1812–1813 туркмены подняли восстания против Фатх-Али Каджара как в Хорасане, так и в Астрабаде, не в последнюю очередь по инициативе из Петербурга, где были заинтересованы в отвлечении внимания Тегерана от кавказского фронта. Ключевой фигурой в этих отношениях стал иомудский сердар Кият-хан, который впоследствии, стремясь к укреплению связей с русскими, присягнул на верность Николаю I и крестил в его честь одного из своих сыновей, Караш-хана.

В 1823 Мухаммад Рахим овладел Мервом, откуда предпринимал многочисленные походы на Иран для захвата рабов. В 1855 объединенные туркменские тирэ разбили хивинцев под Сарахсом, а затем в Хиве, а в 1857–1858 отбили Мервский оазис. Здесь обосновались текинцы, которые, превратившись в сильнейшее из тирэ, построили в оазисе Ахалтеке крепость Геок-тепе. Разгром ими в 1861 экспедиции, посланной сюда Наср-ад-Дином шахом Каджаром, увековечил уникальный образец повествовательной прозы хроникального типа на старотуркменском языке — «Книги рассказов о битвах текинцев» Абдуссаттара-кази.

Туркмения под властью Российской империи (конец XIX — начало XX в.). В 1869 подразделение под командованием Н. Г. Столетова заложило первый российский порт на каспийском побережье Т. — Красноводск (ныне Туркменбаши). Прибрежные тирэ, с учетом предыстории взаимоотношений с Москвой, встретили его мирно, и уже в 1876 Товарищество братьев Нобель бурило нефтяные скважины на о. Челекен. Туркменов Хорезма империя вооруженной рукой подчинила еще согласно Гендумянскому миру 1873 с Хивой, но текинцы постоянно тревожили набегами русские форты и «мирных» иомудов. После Ахалтекинских экспедиций 1879 и 1880–1881 М. Д. Скобелев, уничтожив половину защитников Геок-тепе (около 15 тыс. человек), занял близлежащий аул Асхабад и осенью 1881 основал на его месте опорную крепость, куда из Красноводска перенес административный центр Закаспийской области, после чего прошла демаркация ее границы с Ираном.

В 1884 Россия, не встретив сопротивления, присоединила Мерв, затем долины Атрека и Теджена, а весной 1885 послала вой­ска в оазис Пандждех, результатом чего стал Пендинский инцидент, спровоцировавший беспрецедентное напряжение в ее отношениях с Британской империей, разрешившееся дипломатическим путем: в 1887 двустороннее соглашение определило российско-афганскую границу. В ранее спорном оазисе вырос город Кушка (ныне Серхетабад), ставший самой южной точкой российских владений, а делимитация разделила оказавшиеся приграничными тирэ — иомудов между Россией и Ираном, эрсары, сарыков и алили — между Россией и Афганистаном.

Закаспийская область, первоначально подчинявшаяся Кавказскому наместничеству, с 1890 была подведомственна военному министерству, а с 1897 переподчинена Туркестанскому генерал-губернаторству. В ней действовало военно-народное управление: начальниками области и уездов назначались армейские чины, а аульными старшинами — родовитые или влиятельные туркмены. С 1881 шло строительство Закаспийской военной железной дороги: от участка Джебел — Кизыл-Арват (ныне Сердар) ее в 1886 продолжили через Асхабад и Новый Мерв (ныне Мары) к Чарджую (ныне Туркменабад) и в 1896 — к Красноводску, а в 1900 Новый Мерв связали отдельной веткой с Кушкой. В 1906 железные дороги всего Туркестанского края были соединены с сетью Европейской России и учреждено Переселенческое управление, перед которым при П. А. Столыпине ставилась задача колонизации края крестьянством из Велико- и Малороссии. Мургабское государево имение с управлением в Байрам-Али служило площадкой для продвижения прогрессивных методов землепользования и обустройства Мервского оазиса.

Транспортная инфраструктура во многом определила характер дальнейшей урбанизации через строительство вдоль железнодорожных веток городов по регулярному плану, где концентрировались администраторы, военные и переселенцы из среднерусских и кавказских губерний. Эта же среда в канун Революции 1905–1907 в России восприняла и левые идеи: социал-демократические кружки и группы действовали в Кизыл-Арвате (подпольная газета «Молот») и Асхабаде (подпольная газета «Солдат») в 1903–1904 и в Чарджуе, Новом Мерве и Красноводске в 1906–1907. Осенью 1905 Закаспийский железнодорожный батальон активно участвовал в политической стачке и рабочей забастовке, которые сопровождались солдатскими выступлениями в Кушке под руководством Н. Ф. Симонова. Летом 1906 4 тыс. рядовых и офицеров, расквартированных в Асхабаде и вокруг него, подняли крупнейший в истории русского Туркестана военный мятеж.

В начале XX в. русские составляли 7 % жителей и около 80 % квалифицированных рабочих и значительную часть горожан Закаспийской области. Хотя туркмены сохраняли племенное деление (около ¹/₃ — текинцы, более ¹/₅ — иомуды, более ¹/₆ — эрсаринцы), российское господство положило конец межплеменному противоборству, частым столкновениям родов за землю и воду, вторжениям из Ирана и Хивы и работорговле, тесно связанной с набегами-аламанами, от которых страдали прилегающие к кочевь­ям оседлые зоны. Доля аграрного сектора в экономике Закаспия за весь дореволюционный период оставалась заметно выше, чем в других турке­станских областях, а индустриальная и культурная модернизация затронула его гораздо слабее.

Производительному хозяйству угрожала повышенная сейсмическая активность в регионе (9-балльное Красноводское землетрясение 1895). Тем не менее, его основа — скотоводство — получила стимул к развитию — улучшение пород рогатого скота и увеличение его поголовья. Еще быстрее прогрессировало земледелие, в основном товарное хлопководство. Благодаря строительству новых и восстановлению старых плотин, каналов и кяризов расширились посевные площади (1890 — 0,9 тыс. десятин, 1915 — 57 тыс. десятин) и внедрялись высокоурожайные сорта (1893 — 176 тыс. пудов, 1910 — 2,31 млн пудов собранного хлопка). Продукция закупалась текстильными фирмами через местных ростовщиков как посредников. Появились хлопкоочистительные, маслобойные, мыловаренные заводы. Стремительно развивалась нефтепромышленность (1895 — 30 тыс. пудов, 1905 — 760 тыс. пудов), а также добыча озокерита, соли, серы.

В условиях растущей товарности экономики медленно формировалась социальная прослойка сельских богачей (баев) — мелких землевладельцев и партнеров администрации и деловых кругов. Из «туземной» (пре­имущественно текинской) верхушки рекрутировались на добровольной основе конная милиция (с 1885), конно-иррегулярный дивизион (с 1892), конный дивизион (с 1911), который в 1914 был развернут в Текинский полк, зарекомендовавший себя на фронтах Первой мировой вой­ны. Показательна судьба крещеного сына Кият-хана — Караш-хана / Николая Иомудского (1829–1886), участника Крымской вой­ны и Русско-турецкой вой­ны 1877–1878, и его сыновей — Назара (1860–1897), первого профессионального художника-туркмена (близкого к передвижникам), и Николая (1868–1928), этнографа и просветителя, одного из редких представителей национальной интеллигенции дореволюционной поры.

Зимой 1916 иомудский сердар Джунаид-хан (1858–1938) взял Хиву и казнил нескольких ханских министров, но был весной выбит из города российскими вой­сками и бежал через афганскую границу, а на туркменов наложили тяжелую контрибуцию. Эти события послужили прологом к Среднеазиатскому восстанию 1916, которое в Закаспии осенью приняло форму бунта иомудов против мобилизации, но не было поддержано текинцами. Ввиду низкого (по сравнению с соседними тюрко- и ираноязычными обществами) уровня грамотности и преобладания устной традиции, туркменский социум находился в стороне от идей джадидизма, которые лишь опосредованно отражались в творчестве шахыров начала XX в. — Кёр-моллы, Бичаре Мухаммед Клыча, Молла-Мурта, Курбана, Байрама.

После Февральской революции 1917 в Асхабаде, Новом Мерве, Красноводске, Чарджуе и других центрах возникли советы рабочих депутатов и солдатские комитеты, а также возродились большевистские группы, разгромленные после 1906. Летом туркменские старейшины и религиозные авторитеты объединились в Областной мусульманский комитет. С Октябрьской революцией часть тирэ избрала Национальный исполнительный комитет под председательством полковника Ораз-Сердара. Вскоре в Асхабад прибыл отряд председателя Туркестанского совета народных комиссаров (СНК) Ф. И. Колесова, который провозгласил советскую власть. Зимой IV съезд советов Закаспийской области избрал областной совнарком в составе 7 человек (5 большевиков) и началось создание советов в аулах (впервые — с привлечением туркменов). Хорезмом с конца года фактически правил вернувшийся из Афганистана Джунаид-хан.

Зимой 1918 Туркестанский СНК разогнал мусульманский комитет и Переселенческое управление и приступил к национализации крупного землевладения, начав с государева имения, а весной включил Закаспий в Туркестанскую АССР. Летом его приказ о мобилизации вызвал в Асхабаде волнения железнодорожных рабочих, жестоко подавленные присланной из Ташкента Красной гвардией А. И. Фролова. Однако вскоре Асхабадское восстание привело крупнейшие города и значительную часть округов под власть Временного исполнительного комитета (ВИК) Закаспийской области под председательством правого эсера Ф. А. Фунтикова, куда также вошли представители кадетов, армии, рабочих и туркменской знати (Ораз-Сердар стал военным министром). В Новом Мерве был окружен со своим отрядом, а затем расстрелян комиссар Туркестанского СНК П. Г. Полторацкий.

Когда попытка ВИК перейти в наступление провалилась на востоке под Чарджуем и на юге под Кушкой, он по соглашению передал военной миссии Великобритании в Мешхеде контроль над Каспийской флотилией, портами и железными дорогами. Осенью по решению его отделения в Красноводске были расстреляны лидеры Бакинской коммуны. Британские гарнизоны (всего около 1000 человек) дислоцировались вдоль железной дороги. Начались столкновения с большевиками (самое крупное — на станции Душак). Вой­ска ВИК заняли Мерв, но вскоре на волне недовольства рабочих он ушел в отставку. Зимой штаб британской миссии во главе с У. Маллесоном разместился в Асхабаде, под предлогом необходимости противостоять влиянию Германии и Османов в условиях продолжающейся Гражданской вой­ны в России.

Зимой 1919 власть взял в руки Комитет общественного спасения (Директория) из 5 избираемых членов (3 русских и 2 туркмен), а Лондон принял решение вывести вой­ска из Закаспия: основные части перешли иранскую границу весной, и только в Красноводске гарнизон оставался до лета. Рабоче-крестьянская Красная армия (РККА) овладела Байрам-Али, Мервом и Кушкой, а затем Асхабадом, переименованным в Полторацк. Осенью Директория самораспустилась, передав полномочия временно командующего вой­сками области генерал-майору С. Н. Лазареву, который подчинялся А. И. Деникину. Зимой 1920, с падением Красноводска, под контроль красноармейцев перешла вся территория Закаспия. Весной после провозглашения Хорезмской республики сердар Джунаид скрылся в Каракумах, где руководил сопротивлением еще два года, после чего ушел в Иран.

Советская Туркмения (1920–1980-е). Основная часть Т. в 1921 вошла в состав Туркестанской АССР как Турк­менская область, которая в ходе национально-государственного размежевания Средней Азии весной 1924 была преобразована в Туркменскую ССР (ТССР) со столицей в Полторацке, с 1927 переименованном в Ашхабад. В нее вошли и некоторые районы упраздненных ССР — Бухарской (Керкинский и Чарджуйский вилайеты) и Хорезмской (Куня-Ургенч, Ташауз, Тахта, Ильяли, Порса), а с 1925 — ряд территорий Киргизской (Казахской) АССР. Джунаид, опираясь на базы в населенном туркменами иранском и афганском приграничье, в 1923, 1927, 1929 и 1931 производил крупные вторжения в пределы ТССР. Летом 1931 активности басмачей (общая численность их 14 отрядов в Т. оценивалась в 2 тыс. сабель) в основном положила конец масштабная операция Среднеазиатского военного округа Красной армии, но еще в 1933 было зафиксировано более 60 вторжений через южную границу республики.

Основу экономики Советской Турк­мении составило хлопководство (большую роль сыграло проведение Каракумского канала), позднее возросла роль нефтегазовой и химической промышленности (в 1967 введен в эксплуатацию газопровод «Средняя Азия — Центр»). Создавались крупные индустриальные предприятия, учреждения сферы услуг, интенсифицировалось сельское хозяйство за счет строительства оросительных систем, поставок минеральных удобрений и техники. Быстро росло население: в 1926 — менее 1 млн человек, в 1950 — 1,2 млн, в 1959 — 1,5 млн, в 1970 — 2,2 млн, в 1989 — 3,5 млн, в том числе городское — за счет наплыва заводских и транспортных рабочих и специалистов из славянских республик (в 1939 русские составили 18,6 % жителей, в 1989, с учетом демографического бума среди турк­мен, — 9,5 %). Значительные потери как коренному, так и «европейскому» населению, принесли Великая Отечественная вой­на (из участвовавших в ней около 300 тыс. уроженцев Т. погибли 86 тыс.) и катастрофические землетрясения 1929 (Гермабское), 1936 (Геок-Тепинское), 1946 (Казан­джикское) и 1948, которое почти полностью уничтожило Ашхабад.

В 1930–1940-е города и поселки ТССР стали строиться по генпланам, которые с 1950–1960-х, учитывая сейсмоопасный характер местности, ориентировались на расширение транспортных артерий, обустройство открытых площадей, зеленых эспланад, комбинацию общих советских и специфически национальных элементов в масштабных архитектурных проектах (в Ашхабаде: комплекс республиканской Академии наук, 1952–1954, архитектор Л. К. Ратинов, Библиотека им. Азади, 1969–1974, архитектор А. Р. Ахмедов). В советский период активно развивалась культура. Шло систематическое собирание произведений народной поэзии и музыки. В 1938 была основана республиканская филармония, в 1939 — союз композиторов ТССР. Создавались литературные произведения в стиле социалистического реализма, издавались официальные республиканские газеты. Внедрялись различные виды театрального искусства: с 1926 существовал драматический театр, в 1941 открылся Туркменский театр оперы и балета. Была создана Ашхабадская кинофабрика (с 1938 — киностудия, с 1958 — «Туркменфильм»), с 1927 заработало республиканское радио, с 1959 — телевидение.

Перестройка середины 1980-х не поставила под сомнения позиций Коммунистической партии Советского Союза, которую в республике с 1985 на посту 1-го секретаря возглавил С. А. Ниязов. В условиях объявленного летом 1988 запрета на митинги, шествия и оппозиционные общественные объединения, он осенью 1990 на безальтернативных выборах был избран президентом ТССР. На референдуме осенью 1991 она была провозглашена независимым государством, а республиканская Коммунистическая партия преобразована в Демократическую партию Т. В стране заработал Центральный банк и государственное информагентство «Туркменистан сегодня».

Независимый Т. (с 1991). Весной 1992 Т. вступил в ООН, МВФ, Международный банк реконструкции и развития, ОБСЕ и Организацию исламского сотрудничества, установил дипломатические отношения с Российской Федерацией и принял конституцию. Летом безальтернативные выборы подтвердили полномочия Сапармурата Ниязова. В 1993 он удостоился от меджлиса (парламента) звания Туркменбаши («Глава туркмен»), которое вскоре стало использоваться вместо его фамилии (Сапармурат Туркменбаши), а в 1999 Народный совет Т. сделал его пожизненным президентом. С середины 1990-х написанная им «Книга духа» («Рухнама») в обязательном порядке изучалась в учебных заведениях как фундамент официальной идеологии. В 1998 С. Ниязов указом ликвидировал Академию наук Т. Несмотря на легализацию мусульманских институтов и стремительный рост числа мечетей (с 4 до 400 за 1990-е), государство воздержалось от установления официальной религии и запретило всякую миссионерскую деятельность, жестко пресекая самые незначительные проявления радикализации; до середины 2000-х граждане были лишены доступа к интернету. Массовый отток русскоязычного населения не препятствовал стабильным взаимоотношениям с Россией, с которой в 2002 Т. заключил Договор о дружбе и сотрудничестве.

С конца 1990-х, преимущественно в Ашхабаде, развернулось масштабное строительство общественных, административных и жилых зданий в стиле постмодернизма и регионализма, с сильным влиянием неотрадиционалистской архитектуры Турции: столичные ансамбли из президентской резиденции (1995–1997), дворца конгрессов «Рухиет», мечети Эртогрул Гази (1998) и Туркменбаши Рухы (2004). Ввиду «чуждости» кинематографа, оперы и балета и прочих «европейских жанров» «духу турк­мена», Ниязов, закрыв Театр оперы и балета, Государственную филармонию и Союз композиторов и передав «Туркменфильм» в ведение телерадио­вещания, щедро покровительствовал «национальным традициям» на эстраде, фольклорным коллективам, народным певцам (открытие национальной консерватории с 1993). Только в 2005 в Ашхабаде заработал Главный драматический театр им. Сапармурата Туркменбаши Великого, а в 2006 — музыкально-драматические театры в главных городах велаятов.

После скоропостижной смерти Турк­менбаши в 2006 Совет безопасности Т. назначил исполняющим обязанности главы государства министра здравоохранения Гурбангулы Бердымухамедова, который в 2007 победил на безальтернативных выборах и в 2012 был переизбран, разрешив как альтернативное политическое объединение Партию промышленников и предпринимателей. Громадные доходы от экспорта газа обеспечивают устойчиво высокие темпы экономического роста (в середине 2010-х — порядка 10–11 %) и относительное повышение уровня жизни туркменистанцев. С середины 2000-х значительные средства вкладываются в туристическую отрасль, в частности на каспийском побережье, где с 2007 строится курортная зона международного класса Аваза (в черте Туркменбаши).

Ограниченная либерализация культурной атмосферы (открытие доступа к интернету, восстановление Академии наук в 2009) сочеталась с возвеличиванием самого Бердымухамедова — Аркадага («Покровителя»). В 2007 «Туркменфильм» вновь получил самостоятельный статус с именем мифического прародителя Огуз-хана, в честь которого названа и новая резиденция Аркадага (с 2011). Памятный музей Туркменбаши послужил основой для Национального культурного центра, объединяющего Государственную библиотеку, Государственный музей и Дворец мукамов.

Весной 2022 внеочередные президентские выборы доставили пост главы государства сыну Гурбангулы — Сердару Бердымухамедову. Все рычаги управления страной остались в руках у его отца в качестве председателя верхней палаты законодательного собрания (Халк маслахаты) и верховного главнокомандующего вооруженными силами.

Лит.: Карпов Г. И. Очерки по истории Туркмении и туркменского народа. Ашхабад, 1940; Каррыев А., Росляков А. А. Краткий очерк истории Турк­менистана (1868—1917 гг.). Ашхабад, 1956; Росляков А. А. Краткий очерк истории Туркменистана (до присо­единения к России). Ашхабад, 1956; История Туркменской ССР. В 2 т. Ашхабад, 1957; Росляков А. А. Революционное движение и социал-демократические организации в Туркменистане в дооктябрьский период (1900 — март 1917). Ашхабад, 1957; Аннаклычев А. А. Развитие промышленности Туркменистана за годы Советской власти (1921–1937 гг.). Ашхабад, 1958; Тихомиров М. И. Присоединение Мерва к России. М., 1960; Джикиев А. Туркмены Юго-Восточного побережья Каспийского моря. Ашхабад, 1961; Марков Г. Е. Очерк истории формирования северных туркмен. М., 1961; Бартольд В. В. Очерк истории туркменского народа // Бартольд В. В. Сочинения. Т. 2. Ч. 1. М., 1963. С. 547–626; Ильясов Б. Советский Туркменистан в период Великой Отечественной вой­ны. Ашхабад, 1964; История рабочего класса советского Туркменистана (1917–1965 гг.). Ашхабад, 1969; История Советского Туркменистана. В 2 ч. Ашхабад, 1970; Очерки истории земледелия и аграрных отношений в Туркменистане (с древнейших времен до присоединения к России). Ашхабад, 1971; Аннанепесов М. Хозяйство туркмен в XVIII–XIX вв. Ашхабад, 1972; Давлетов Д., Ильясов А. Присоединение Туркмении к России. Ашхабад, 1972; Ташлиев Ш. Гражданская вой­на и английская военная интервенция в Туркменистане. В 2 т. Ашхабад, 1974–1975; Хлопин И. Н. Энеолит Юго-Западного Туркменистана. СПб., 1997; Кадыров Ш. Х. Российско-туркменский исторический словарь. В 2 т. Берген, 2001–2015; Демидов С. М. Постсоветский Турк­менистан. М., 2002; Кадыров Ш. Х. «Нация» племен. Этнические истоки, трансформация и перспективы государственности в Туркменистане. М., 2003; Вачнадзе Г. Н. Деловая Туркмения: экономика и связи с Россией в 2004–2008 гг. М., 2008; Памятники истории и культуры Туркменистана. Ашгабат, 2011; Туркмены / Отв. ред. Н. А. Дубова. М., 2016. Т. К. Кораев.