Даже сейчас трудно сказать, что именно побудило Александра Алексеевича Ханжконкова (1877 - 1945) заняться кинопредпринимательством. Несмотря на то, что мать его была владелицей кинотеатра, а брат пробовал выступать в кино (хотя и неудачно), находившийся на действительной военной службе офицер казачьих войск долгое время был далек от дел своей семьи. Лишь в 1905 году, двадцати восьми лет от роду, он испытывает, возможно впервые, сильное эмоциональное потрясение, связанное с кино. Это был сеанс в новооткрывшемся кинематографе Р.Штремера в Ростове-на-Дону и вслед за тем - знакомство со служащим отдела «Синема» магазина братьев Патэ в Москве, нарисовавшим ему радужные перспективы своего дела.
Ханжонков выходит в отставку, не имея никакого, кроме военной службы, опыта, и начинает активно его приобретать, очень быстро теряя не только компаньонов, но и достаточно скромный первоначальный капитал. Возможно, в отсутствии гражданской профессии и была его сильная сторона. Первые российские кинопредприниматели - все в прошлом коммерсанты или фотографы - занимали в кинопромышленности определенные ниши, становясь либо владельцами кинотеатров и прокатчиками, либо владельцами лабораторий, операторами и техническими сотрудниками. Устремления Ханжонкова были вынужденно универсальными. Начав в 1906 году с перепродажи фильмов и аппаратов европейского и американского производства, он обзаводится собственной лабораторией, в следующем году уже пробует снимать собственные фильмы, поощряет технологические эксперименты своего инженера В.Сиверсена, тщательно подбирает и принимает на постоянную работу творческих сотрудников, поддерживает склонность к творческому поиску в тех, кто был к этому способен.
Ханжонков открывает специальный отдел для производства научных фильмов и всегда поддерживает его, несмотря на убыточность. Наконец, предприятие Ханжонкова заводит свой прокатный отдел, лучшую в стране студию со съемочными павильонами, кинотеатр премьерных показов и два журнала – «Вестник кинематографии» и «Пегас». Ханжонков не был заурядным «владельцем предприятия», он принимал деятельное и заботливое участие в делах всех отделов своей фирмы. Обо всех своих технических и творческих сотрудниках он вспоминает в мемуарах («Первые годы русской кинематографии», 1937) с подкупающей доброжелательностью, даже о тех, чей талант оценивает достаточно критически.
Ханжонкова нельзя определить узко - он не просто коммерсант, прокатчик или продюсер. Значение его многообразных, почти возрожденческого масштаба начинаний в истории раннего русского кино было центральным: он методично создавал инфраструктуру русской кинопромышленности и определял пути ее движения; решения его почти всегда имели стратегический потенциал. Репутация Ханжонкова в кинематографических кругах была очень высока, но не она была стимулом для конкурентов, а ханжонковские идеи. Кто-то (как А.Дранков или П.Тиман), узнав о замыслах его очередного фильма, готовил «срыв», то есть упреждающий выпуск фильма с аналогичным названием или темой, кто-то (как И.Ермольев или Д.Харитонов) просто переманивал звезд его студии сверхвысокими гонорарами. Пожалуй, почти все наиболее интересные люди раннего русского кино (за исключением Я.Протазанова, В.Гардина и А.Левицкого) начали свою творческую карьеру или сформировались в стенах его заведения: В.Старевич, Е.Баузр, Б.Завелев, В.Холодная, И.Мозжухин, Н.Лисенко, В.Юренева, В.Коралли, Л.Кулешов и многие другие. Одним из достоинств Ханжонкова было умение отыскивать таланты, что же касается людей менее одаренных, то их росту помогала царившая в ателье «мания новых исканий", по его собственному, хотя и несколько ироническому признанию. Разумеется, многие творческие и коммерческие открытия были сделаны и в других русских фирмах, слова «первый», «впервые» вполне применимы и к Дранкову, Тиману и Ермольеву. Однако, по своему положению и значению в истории раннего русского кино Ханжонков, безусловно, первая фигура.
Летом 1917 голе отчасти из-за болезни (тяжелая форма ревматизма) , отчасти по экономическим соображениям Ханжонков переезжает в Ялту и начинает оборудовать там киностудию (излишне напоминать, что за ним последовали и другие крупные кинопромышленники). В Ялте он переживает события Октябрьской революции и гражданской войны, узнает о национализации своей студии в Москве. Осенью 1920 года он эмигрирует, и на этом заканчивается активный период его деятельности, продолжавшийся пятнадцать лет. В эмиграции он предпринимает опыты по звуковому кино, но финансовой базы недостаточно, и окончательный результат остается недостигнутым. По предложению советских киноорганизаций в 1923 году он возвращается в СССР, работает консультантом в Госкино, В 1925 - 1926 годах - в «Пролеткино». О деятельности этих предприятий ему впоследствии вспоминать не хотелось. Позже он испытал и лишение гражданских прав, и назначение персональной пенсии. Однако, кроме Вен. Вишневского, комментатора его ценнейших, но сокращенных при публикации мемуаров, интереса к нему в последние годы жизни никто уже, кажется, не испытывал.
Автор статьи: Н.А. Изволов
