Часть 3. I Переходный период (2160—2055 до н. э.), Среднее царство, II Переходный период (1650—1550 до н. э.). Ссылки на другие части см. в конце статьи. Библиография - см. часть 6.
I Переходный период (2160—2055 до н. э.): «столетняя война». Переходные — условные названия трех сравнительно кратких периодов децентрализации Е. Д., следовавшие за тремя царствами. Как правило, она сопровождалась противостоянием Дельты и Юга, борьбой локальных «династий» (при наличии легитимной), упадком хозяйства и культуры, но вместе с тем вызреванием новых, потенциально продуктивных элементов организации общества, его идеологии, религии и культуры. I Переходный период — столетие острого политического кризиса, последовавшего за крушением Древнего царства. При последних мемфисских царях Е. Д. оказался раздроблен на ряд политических образований, границы которых частью совпадали с номами; их правители-номархи обрели известную независимость от центральной власти, в том числе военную. Их соперничество за власть шло на фоне голода (нередки упоминания о каннибализме) и разрухи — следствий аридизации, запустения ирригации, вооруженных конфликтов. Сообщения номархов Верхнего Египта о том, что они спасали от смерти население своих номов, «давая хлеб голодному и одежду нагому», «защищая сирот и вдов» и т. п., нередкие в их гробничных «автобиографиях», стали приметой времени.
Попытка нового объединения Египта исходила из Гераклеополя (район Фаюма), ставшего на время политическим и культурным центром страны. Его правители (условные IX – X гераклеопольские династии, 2160—2025 до н. э.) именовали свою династию «домом Хети» (греч. Ахтой) по имени номарха-основателя. Стремясь подчеркнуть свою связь (возможно, реальную) с предшествующими мемфисскими царями, они заимствовали их тронные имена, использовали мемфисский царский некрополь, что придавало им легитимность в глазах современников. Подчинив Дельту, мемфисскую область (с бывшей царской резиденцией) и часть Среднего Египта, они на время стали доминирующей политической силой.
Свои позиции они начали утрачивать с возвышением соперников — номархов небольшого тогда нома со столицей в Фивах. Одним из родоначальников их локальной династии (1-я половина XI династии, 2125–2055) считался Ментухотеп (усл. I), внук которого Интеф (II) Великий (2112—2063 до н. э.) уже распространил фиванское влияние вплоть до I порога. Открытая война с гераклеополитами, в которую (по разные стороны) оказались втянуты многие номы, началась при сыне Интефа III (2063—2005 до н. э.) Ментухотепе (будущем II). К сожалению, ее детали плохо известны.
Памятник этим драматическим событиям — «Поучение гераклеопольского царя» (в тексте безымянного, но, скорее всего, Хети III, 2063—2055 до н. э.), адресованное сыну Мерикара (последнему царю гераклеополитов). Автор описывает бедственное состояние страны («время болезни»), рассуждает о его причинах, дает советы. Однако они не помогли: Гераклеополь был, скорее всего, взят (на его территории обнаружены следы пожарищ) войсками Ментухотепа (II). После серии сражений последний уже контролировал всю страну. Эти события традиционно считаются началом следующей эпохи — Среднего царства.
Давно замечено, что краткость I Переходного периода несоизмерима с его значением. Потрясения конца Древнего царства и I Переходного периода оказали сильнейшее влияние не только на экономику страны, но на культуру и в целом состояние умов жителей. Литература отмечена появлением целого ряда блестящих по содержанию и стилю произведений, отмеченных духом пессимизма («Жалобы Хахеперрасенеба», «Песнь арфиста», которую часто сравнивают с поэмой о Гильгамеше и библейской Книгой Екклезиаста. Их авторы размышляют о проблемах бытия, смысле и ценности человеческой жизни вообще и жизни «маленького» (егип. неджес) человека, о посмертной участи, царской власти. В «Поучении гераклеопольского царя» впервые встречается пережившее века определение людей как «паствы бога», его «подобий, вышедших из его тела», а царя — как созданной богом «опоры, чтобы поддержать спину слабого». Провинциальное искусство, «отрезанное» от столицы и в силу этого на время «освободившееся» от влияния мемфисской школы с ее детерминированным царским каноном, пережило своеобразный расцвет. Несмотря на примитивность и грубость этого периферийного искусства, оно оставляет впечатление свежести и экспрессии, неожиданно обнаруживает стилевое различие местных школ, интерес художников к повседневной жизни обычных людей.
Среднее царство (2055—1650 до н. э.): эпоха классики. Среднее царство — 400-летняя эпоха истории воссозданного централизованного государства. В ней выделяют два периода: 2-ю половину XI династии, правившую в Фивах, и XII—XIII династии с новой столицей в Иттауи. Фиванский период связан с правлением Ментухотепа II (2055—2004 до н. э.), одного из самых значительных царей в долгой истории Е. Д. Его заслуги в восстановлении государства (и создании того, что ныне именуется Средним царством) признаны и современниками, и потомками. Показательно, что 700 лет спустя, при Рамсесе II изображение его статуи было помещено на VIII пилоне Карнака в ряду царских предков — между полулегендарным Мином и Яхмосом I, основателями соответственно Древнего и Нового царств.
При Ментухотепе II была достигнута консолидация государства (от первых порогов до Дельты), но страна, пережившая «гражданскую войну», была неспокойна. В росписях частных гробниц присутствуют батальные сцены (бои лучников, штурм городских крепостей, в которых с обеих сторон участвуют египтяне), в захоронениях (в том числе женских) встречается оружие. Сам Ментухотеп II многократно изображен сражающимся на стенах своего «террасного» заупокойного комплекса в Дейр эль-Бахри. Это первое после крушения Древнего царства масштабное каменное сооружение, в котором царская гробница была новаторски совмещена с храмом, оказало влияние на всю последующую храмовую архитектуру; современники сравнивали его со ступенчатой пирамидой. Два преемника Ментухотепа II, носившее то же личное имя (Ментухотепы III и IV), правили уже объединенной и относительно замиренной страной, но продержались у власти не более двух десятилетий. Трон узурпировал некий Аменемхет, скорее всего, «визирь» последнего из них. «Пророчество Неферти», в котором «задним числом» предрекается приход с юга царя-спасителя по имени Амени (сокращение от «Аменемхет»), несомненно, нацелено на подтверждение законности его власти.
Аменемхет I (1985—1956 до н. э.) стал основателем XII династии (1985—1773 до н. э.), одной из самых блестящих в истории Е. Д. Некоторые египтологи считают, что с нее и следовало бы начинать собственно Среднее царство. Главной внутриполитической задачей Аменемхета I оставалось подавление сепаратистских настроений номархов, ощущавших себя независимыми со времен I Переходного периода. Для обеспечения мирного перехода царской власти он первым ввел практику соправления, т. е. прижизненного назначения младшего царя-соправителя (как правило, сына-наследника от старшей «великой царицы»). Институт соправления оправдал себя и при XII династии, и позднее, в Новом царстве, однако сам Аменемхет I, видимо, погиб в результате дворцового заговора; покушение пережил и его внук Аменемхет II.
Аменемхет I укрепил северную границу, где были возведены так называемые Стены правителя. Столица была перенесена из южных Фив на север — в новый город-крепость с говорящим названием Иттауи — [Аменемхет]-охвативший-Обе-Земли (совр. Лишт, район Фаюма), который сохранял важное политическое значение последующие 300 лет.
Тем не менее литературный шедевр этого времени — так называемая «История Синухе» свидетельствует о напряженной обстановке в стране. Ее герой, знатный придворный, подслушав весть о неожиданной смерти Аменемхета I и предвидя дворцовую распрю, предпочел бежать через смертельно опасную пустыню на чужбину, в Сирию, где провел долгие годы, пока не вернулся на родину, прощенный правящим царем (сыном умершего, Сенусертом I).
При Аменемхете I (букв. «Амон-впереди») начинается особое возвышение солнечного бога Амона: изначально покровитель фиванской области и правящей местной династии, он, в течение ближайших полутора столетий, потеснив воинственное старое фиванское божество Монту, возглавил политеистический пантеон Е. Д. и со временем превратился в общегосударственное божество.
Самые значительные завоевания эпохи Среднего царства были сделаны в Нубии и связаны с именем Сенусерта III (1870—1831 до н. э.). В ходе нескольких кровопролитных кампаний («убив мужчин, обратив в рабов женщин и детей, спалив поля, отравив колодцы») он утвердил новую границу — в 400 км южнее I порога. Граница была обозначена крепостями Семне и Уронарти, где установлены пограничные стелы, запрещающие нубийцам нарушать границу под угрозой наказания. Одна из них сохранила обращение Сенусерта к потомству: он отказывался признавать своим сыном того, кто не будет защищать новую границу. В античной традиции образ Сенусерта III, смешавшись с позднейшими полководцами-Рамессидами, превратился в собирательный образ царя-завоевателя, легендарного Сесостриса, покорителя полумира, описанного Геродотом и Манефоном, утверждавшим, что превыше его египтяне ценили только бога Осириса.
Пик расцвета Среднего царства, обеспеченный завоеваниями предшественников, пришелся на долгое правление Аменемхета III (1831—1786 до н. э.), сына и соправителя Сенусерта III. С его именем связано завершение масштабных гидротехнических работ в Фаюме (начатых еще при Сенусерте II, преемнике Аменемхета II), вдвое увеличивших площадь посевных земель и способствовавших хозяйственному возвышению области (где царь обожествлялся вплоть до греко-римского времени). Правление Аменемхета III отмечено также интенсивным строительством храмов и святилищ. Особо прославлен был храм при его пирамиде в Хаваре (р-н Фаюма), который, судя по описаниям, вмещал статуи общеегипетских и местных богов; именно его греки потом называли Лабиринтом.
Причисляемый иногда к Семи чудесам света, храм известен лишь по восторженным описаниям античных авторов: на Геродота он произвел едва ли не большее впечатление, чем Великие пирамиды. Облик самого Аменемхета III был увековечен множеством статуй, в том числе уникальных по стилю. Так называемые «косматые» сфинксы Аменемхета III, чрезвычайно популярные в древности, неоднократно узурпировались последующими фараонами, которые вырезали на них свои имена.
Завершило XII династию недолгое правление Себекнеферу (1777—1773 до н. э.), дочери Аменемхета III (и вдовы его сына Аменемхета IV), уникальное, однако, тем, что она — первая безусловная царица-фараон, обладавшая полной пятичленной царской титулатурой и присутствующая в Туринском папирусе. Женщина на египетском троне нарушала привычный порядок (царь — воплощение Хора, сына Ра), и придворным «идеологам» пришлось изобретать нестандартные решения в представлении царицы: в ее надписях варьируется род личных местоимений (он/она), используется женская форма имени «Хор», а на одной из ее статуй одеяние сочетает мужской царский килт со «среднецарским» женским «сарафаном». Этот опыт окажется востребованным, по крайней мере, еще один раз, через полтысячелетия, знаменитой царицей-фараоном Хатшепсут.
Трудовое население. Категории и правовой статус трудового населения — центральная проблема египтологии. Применительно к Среднему царству решение этой сложнейшей проблемы принадлежит О.Д. Берлеву, доказавшему, что его основу составляла категория «царских слуг» (егип. h.mww njswt), охватывавшая большую часть населения Египта. Они трудились в рамках профессии (сельскохозяйственной, ремесленной и др.), назначаемой им государством, и там, куда оно его распределяло по результатам «смотров», регулярно проводимых в областях. Их могли направить в войско, в государственные и храмовые хозяйства, придать вельможе (тогда они становились его челядью — mrt), определить (на 3—4 месяца) на тяжелые «царские работы» (расчистку песчаных заносов, рытье каналов, на строительство, в том числе пирамид, на флот гребцами и др.). Царские хемуу не имели средств производства, получали нормированный продуктовый «паек», который рассчитывался «держателем» (храмом, вельможей и др.). Право распоряжения этой категорией населения оставалось за государством. Другая (немногочисленная) категория — баку (егип. bʼkw, от глагола «бак» — «заставлять работать») — египтяне-рабы в точном (юридическом) смысле термина. Они и их потомство принадлежали частным лицам; не включались в государственную сферу распределения трудовых ресурсов; образовывали слой «домашних» рабов владельца; не использовались на полевых работах; могли продаваться и высоко ценились. Возможно, баку были потомками египтян, некогда плененных в ходе номовых войн. С середины Среднего царства в результате завоевательных войн начинает увеличиваться число пленников-чужеземцев (егип. sqr-‘nh˘ — букв. «живой убитый»; «помилованный», О. Д. Берлев), которые в Новом царстве уже рассматривались главной целью войн. Рабами-военнопленными распоряжалось государство, которое, в том числе, дарило их храмам в благодарность за дарованные победы, частным лицам в качестве награды и др. Тем не менее основными производителями и в Среднем царстве, и позднее, в Новом (под другими названиями), оставались массы собственного населения, правовое и экономическое положение которого определялось степенью и формой несвободы от государства. Соотношение между этими категориями было неодинаковым в разные исторические эпохи. Хотя рабы в Е. Д. не составляли арифметического большинства (в отличие от античности), существование самого института рабства накладывало отпечаток на все стороны жизни общества.
После правления блестящей XII династии в Египте начался упадок. Цари следующей, XIII династии (1773 — ок. 1650 до н. э.), продолжавшие править из Иттауи, не удерживались долго на троне: за 150 лет их сменилось более полусотни. Неферхотеп I и Себекхотеп IV еще контролировали всю страну: ее южные границы охраняли гарнизоны в крепостях, корабли продолжали плавать на север, в Библ. Однако Эйе (I) (1695—1685? до н. э.) стал последний царем, чьи памятники известны в обеих частях Египта. Легитимная династия утратила контроль над Восточной Дельтой, в Западной появилась «параллельно» правившая (XIV) династия. На юге влияние власти распространялось лишь до границ Фиванской области.
Важнейшее свидетельство этого времени — так называемое «Речение Ипувера» (известное в позднейшей копии, но созданное, возможно, в конце Среднего царства). Оно рисует картину полного хаоса в стране, которая «повернулась, подобно гончарному кругу». Ипувер драматически описывает «ожесточение сердец», грабежи, мор, смуту, разрушение столицы, осквернение некрополей и царской пирамиды, а также «чужеземных лучников», «азиатов». Речь идет, скорее всего, о вторгшихся в Египет племенах так называемых гиксосов, правление которых составляет содержание II Переходного периода — одного из «темных» в истории Е. Д.
Культура эпохи Среднего царства в исторической памяти египтян получила статус эталонной. На нее пришлось не только сложение классического древнеегипетского языка и создание выдающихся памятников письменности, служивших потомкам образцом для подражания (их изучали в школах, копировали, переводили на новоегипетский язык), но и фактически литературы как таковой и оформление ее жанрового разнообразия. Наряду с религиозно-философской «Беседой человека с его душой-ба» (с необычной для египтян темой самоубийства), появилась, например, первая «приключенческая» «История потерпевшего кораблекрушение», литературно-историческое повествование о Синухе (известное во многих копиях, что свидетельствует о его популярности). Для официального изобразительного искусства этого времени характерен реализм, стремление к передаче не только физических особенностей (возраста, этнических черт) и социального статуса модели, но и ее психологического состояния. Вершиной искусства этого времени являются прославленные «психологические» скульптурные портреты Сенусерта III и Аменемхета III.
II Переходный период (1650—1550 до н. э.): под властью чужеземцев. В середине XVII в. до н. э. Египет впервые был захвачен чужеземцами. С востока через Синайский п-ов с территории Сирии-Палестины вторглись завоеватели, видимо, разнородных по этническому составу групп. Более ста лет они владычествовали над северной частью Египта, сделав своим центром Аварис в Вост. Дельте (совр. Телль эль-Даба; локализирован М. Битаком). В отсутствие у завоевателей письменности, их самоназвание неизвестно. Манефон (более 1300 лет спустя) первым назвал их гиксосами (греч. ὺκοσώς), «царями-пастухами» (от егип. хека хасут — букв. «правители чужеземных стран»). Сами египтяне именовали их ааму, «азиатами», как и население Сирии—Палестины. Раскопки Авариса неожиданно показали, что мигранты-ааму селились там раньше, многие состояли на службе у фараонов XII династии (в качестве воинов, матросов, торговцев, проводников караванов), а их культура (имена, состав семей, элементы быта и погребального обряда) уже носила смешанный (египетско-азиатский) характер. Завоеванию Египта способствовал ряд причин: его внутренняя слабость, передовое переднеазиатское вооружение гиксосов (бронзовое оружие, в том числе серповидные мечи-хепеш, сложные дальнобойные луки, боевые колесницы), а также, не исключено, поддержка азиатского населения Дельты. Власть гиксосов, даже при самых сильных их царях — Хиане и Апепи Ааусерра — простиралась лишь на Дельту и север Среднего Египта.
Отношение египтян к чужеземцам-захватчикам традиционно выражалось в том, что упоминание о них минимальны, и крайне враждебны. Тем не менее не исключено, что гиксосы привнесли элемент стабильности в страну. На время сложился род политического равновесия между городами Дельты (с их малыми правителями неясной XIV династии), в разной степени лояльными к гиксосским фараонам (XV династии), слабым Фиванским царством (XVI династия), а также возвысившегося царства Кермы (в Нижней Нубии, у III порога), с которым гиксосы вступили в «антиегипетский» союз. Гиксосы адаптировали египетскую культуру, в том числе политическую: датировали события годами своего правления, использовали хоровые царские имена и солнечную филиацию, поклоняясь при этом азиатскому Баалу, позднее отождествленному с Сетом. Они также заимствовали египетскую письменность и царскую иконографию (известную в основном по их печатям-скарабеям). В добровольной египтизации обычно видят желание завоевателей легитимизировать свою власть. Позднее Туринский папирус действительно признал их царями (XV династии, впрочем, не «вполне полноценной»).
Борьбу за освобождение Египта возглавили Фивы при двух последних правителях XVI династии. Секененра Таа (II) первым открыто выступил ок. 1560 до н. э. против последнего значительного царя гиксосов Апепи Ааусерра (и погиб от удара боевого топорика, предположительно, гиксосского типа, след которого хранит его мумия). О начале этой борьбы в фольклорной форме повествует любопытное сказание «Ссора Апепи и Секененра», сохранившееся в позднейшей копии. Апепи (представленный «царем, которому весь Египет платит дань») шлет гонца к фиванскому правителю с требованием изгнать «из фиванского водоема бегемотов», рев которых, достигая Авариса (!), мешает ему спать. Претензию, разумеется, нужно понимать иносказательно, как выражение недовольства активностью фиванцев.
Борьбу продолжил сын Секененра Камос (1555—1550 до н. э.), который, фактически обозначив свою независимость от власти гиксосов, принял царский титул. В противостоянии с гиксосами он неожиданно столкнулся с внутренней проблемой — нежеланием египетской знати, опасавшейся восстановления сильной центральной власти, участвовать в войне. Согласно известному тексту на «табличке Карнарвона», на слова, обращенные к совету сановников: «Я хочу спасти Египет и поразить азиатов», царь получил от них уклончивый ответ: «Мы спокойно владеем нашим Египтом… Вот (если) придет тот, …кто нападет на нас, тогда мы будем действовать против него».
Камос совершил поход на Аварис, опираясь на свое войско, однако не смог его взять, захватив лишь огромную добычу (300 ладей с полученной гиксосами данью). Позднее он также совершил поход в Куш, поставив под прямое управление Египта южные территории вплоть до II порога. Окончательное изгнание гиксосов традиция связывает с его братом (?) Яхмосом (I) (в будущем основателем XVIII династии). Значительную роль при нем играла его мать-регентша, царица Яххотеп. Надпись в гробнице адмирала Яхмоса (тезки царя) рассказывает о финальном штурме Авариса с речных каналов и суши, о его взятии, бегстве и преследовании гиксосов и трехлетней осаде их последнего оплота — крепости Шарухен уже вне Египта, в Южн. Палестине. Тот же текст сообщает о последующем вынужденном броске египетской армии на юг, в Куш, разгрома там восстания, наконец, о подавлении смут в самом Египте (в том числе «злоумышленников» во главе с неким Тетианом).
