НОВАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ НАУКА - направление в исторической науке, основанное на междисциплинарном подходе к изучению общества.
Сформировалось во Франции в 1960-1970-е годы. Часто отождествляется с исторической антропологией или с 3-м этапом развития «Анналов» школы. Изначально «новая историческая» позиционировала себя как наука, изучающая человека, его повседневную жизнь, мировосприятие и чувства, тем самым порывая с «неодушевлённой историей» в духе марксистской историографии и школы Ф. Броделя. Однако преемственность с предшествующим поколением школы «Анналов», олицетворяемым последним, сохранялась в изучении «времени большой длительности».
Представители «новой исторической науки» объявляли себя сторонниками междисциплинарной истории, обогащённой методами др. гуманитарных наук, в частности этнологии, антропологии, психологии, социологии, лингвистики и т. д. Это должно было, по их мнению, сделать историю ядром гуманитарного знания. В результате такого подхода появились новые направления исследований (историческая демография, историческая география, историческая психология, гендерная история и др.), значительно расширилась проблематика исторических исследований (коллективное сознание, верования, ритуалы и др.), усложнился понятийный аппарат.
Сторонники «новой исторической науки» стали активно привлекать не использовавшиеся до того времени источники (жесты, символы, визуальные изображения, литургич. обряды, одежда и т. д.). Существенно изменился подход к традиционным нарративным источникам: под влиянием М. Фуко утвердился взгляд на письм. источник как на исторический памятник, требующий деконструкции, установления причин и условий его создания. Значительное место в исследованиях стали занимать проблемы коллективной психологии и воображаемого (Ж. Ле Гофф и др.). Представители «новой исторической науки» - сторонники т. н. тотальной истории, охватывающей все сферы жизни общества на отрезке времени большой длительности (напр., региональные истории - П. Губер, Э. Ле Руа Ладюри и др.).
Развитие «новой исторической науки» способствовало обновлению традиционных направлений исторических исследований. В социальной истории всё больше внимания стало уделяться реконструкции картины мира, свойственной данной человеческой общности, совокупности представлений и ценностей, которыми руководствуются члены той или иной социальной группы. В работах о социальной иерархии общества на первый план вышел анализ представлений о социальном устройстве и своём месте в нём самих действующих субъектов (напр., книга Ж. Дюби о трёхчастном делении общества).
В рамках «новой исторической науки» произошёл возврат к забытой со времён М. Блока и Л. Февра политич. истории, которая существенно обновила свою проблематику и методы. Стремление осуществить синтез политической и социальной истории способствовало рассмотрению политич. структур, их функционирования и эволюции в социальном контексте. Появилось множество просопографич. исследований, посвящённых людям, «наполнявшим» различными государственными ведомства (Ж. Дюби, Ф. Контамин, Ф. Отран, Б. Гене и др.). В них удалось соединить также политическую историю с изучением менталитета рассматриваемых общностей с их определёнными социальными позициями и обликом, сознанием.
Направления «человеческой истории» и микроистории, возникшие во второй половине XX века, вернули интерес к событиям и личностям, т. е. к тем сюжетам, против которых была направлена самая яростная критика основателей ж. «Анналы». Историческое событие стало восприниматься как некий фактор, отражающий глубинные процессы, происходящие в обществе той или иной эпохи. Кроме того, событие, превращающееся со временем в миф, стало играть ведущую роль в изучении воображаемого и т. н. мест памяти (П. Нора). Наиболее яркие примеры такого подхода продемонстрировали Ж. Дюби, исследовавший на примере битвы при Бувине (27 июля 1214 год) «социологию войны», тем самым показав, какой след оставило событие в текстах той эпохи («Le dimanche de Bouvines», 1973 год), и Б. Гене, изучивший разл. аспекты жизни общества накануне и после убийства герцога Орлеанского («Un meurtre, une société: l’assassinat du duc d’Orléans, 23 novembre 1407», 1992 год). Значительную трансформацию в рамках «новой истической науки» претерпел жанр исторической биографии (Б. Гене, Ж. Дюби, Ж.Ле Гофф и др.).
Заимствование методов социологии и антропологии привело к всплеску интереса к изучению феномена власти и её анатомии, т. е. к социологич. анализу условий, средств и принципов властвования. В то же время, став глубоко психологизированной, политич. история выдвинула на первый план изучение не институтов власти (государсвтенный аппарат, суд, армия), а проблемы её репрезентации, представлений о её сакральности, политической идеологии, символизма и т. д. (см. Политическая антропология).
«Новая историческая наука», ставшая одним из ведущих направлений в исторической науке на рубеже XX-XXI веков, оказала заметное влияние на развитие и эволюцию нациаональных исторических школ, обогатив их новыми подходами и проблематикой; в частности, опыт «новой исторической накуки» способствовал обновлению отечественной науки, обратившейся к более широкому изучению культуры, духовной жизни и политической истории средне-векового общества.