В ря­де ре­ли­гий (хри­сти­ан­ст­во, буд­дизм и др.) ком­плекс бо­го­слу­жеб­ных, жи­лых и хо­зяйств. по­стро­ек, ис­поль­зуе­мый об­щи­ной мо­на­хов или мо­на­хинь.

Ис­то­рия и ус­трой­ст­во мо­на­сты­рей. Буд­дий­ские М., воз­ник­шие в Ин­дии в сер. 1-го тыс. до н. э., пер­во­на­чаль­но пред­став­ля­ли со­бой убе­жи­ща (час­то пеще­ры) стран­ст­вую­щих от­шель­ни­ков (см. в ст. Аш­ра­ма). Позд­нее буд­дий­ские М. по­яви­лись в Мьян­ме, Таи­лан­де (2–3 вв. н. э.), Вьет­на­ме, Ки­тае (4 в.), Ко­рее, Япо­нии (6–8 вв.), Ин­до­не­зии (7 в.). Буд­дий­ские М. бы­ли круп­ны­ми зем­ле­вла­дель­ца­ми, ак­тив­но уча­ст­во­вав­ши­ми в по­ли­тич. жиз­ни. В даль­ней­шем в свя­зи с уси­ле­ни­ем ин­ду­из­ма в Ин­дии, син­то­из­ма в Япо­нии, кон­фу­ци­ан­ст­ва в Ки­тае влия­ние и чис­ло буд­дий­ских М. в этих стра­нах силь­но со­кра­ти­лось (в Ин­дии с 6–7 вв., в Ки­тае с 9 в., в Япо­нии с 16 в., в Юго-Вост. Азии с 12–14 вв.). Вплоть до 20 в. буд­дий­ские М. (да­ца­ны) иг­ра­ли боль­шую роль в Ти­бе­те, Мон­го­лии, Бу­ря­тии и др. рай­онах Центр. Азии.

Хри­сти­ан­ские М. воз­ник­ли в 3 в. как по­се­ле­ния от­шель­ни­ков; вско­ре поя­ви­лись и со­вме­ст­ные по­се­ле­ния мо­на­хов (см. так­же Мо­на­ше­ст­во). М. Егип­та и Па­ле­сти­ны 4–6 вв. ста­ли об­раз­ца­ми для по­сле­дую­щей мо­на­ше­ской тра­ди­ции. В сред­ние ве­ка М. бы­ли не толь­ко ре­лиг. цен­тра­ми, но и важ­ней­ши­ми оча­га­ми книж­но­сти, об­ра­зо­ва­ния (см. Мо­на­стыр­ские шко­лы) и куль­ту­ры, а так­же бла­го­тво­ри­тель­но­сти. Мн. М. бы­ли круп­ны­ми зе­мель­ны­ми соб­ст­вен­ни­ка­ми, не­ко­то­рые из них поль­зо­ва­лись по­ли­тич. пра­ва­ми (им­пер­ские аб­бат­ст­ва в Свя­щен­ной Рим. им­пе­рии). В 16–19 вв. в ре­зуль­та­те рас­про­стра­не­ния про­тес­тан­тиз­ма и по­ли­ти­ки се­ку­ля­ри­за­ции со­ци­аль­ное и эко­но­мич. зна­че­ние М. рез­ко упа­ло, в боль­шин­ст­ве ев­роп. стран зна­чи­тель­но умень­ши­лось их чис­ло.

На пра­во­слав­ном Вос­то­ке сло­жи­лось неск. ти­пов М.: ки­но­вии (об­ще­жи­тель­ные М.), лав­ры, ски­ты, пу́стыни (в рус. цер­ков­ной прак­ти­ке мо­на­ше­ские по­се­ле­ния, уда­лён­ные от ос­нов­но­го М. или но­ся­щие та­кое на­зва­ние по тра­ди­ции), под­во­рья. Сре­ди ка­то­лич. М. раз­ли­ча­ют аб­бат­ст­ва и при­ора­ты (не­боль­шие М., воз­глав­ляе­мые при­ора­ми, как пра­ви­ло, под­чи­нён­ные круп­ным аб­бат­ст­вам). В про­тес­тан­тиз­ме (кро­ме Анг­ли­кан­ской церк­ви и лю­те­ран­ст­ва) М. от­сут­ст­ву­ют. В 20 в. воз­ник фе­но­мен эку­ме­нич. М., где со­вме­ст­но жи­вут мо­на­хи, при­дер­жи­ваю­щие­ся разл. на­прав­ле­ний хри­сти­ан­ст­ва (об­щи­на Те­зе во Фран­ции). Хри­сти­ан­ские М. де­лят­ся на муж­ские и жен­ские. В древ­но­сти и в сред­ние ве­ка су­ще­ст­во­ва­ли так­же сме­шан­ные (двой­ные) мо­на­сты­ри.

На Ру­си М. поя­ви­лись в 11 в., вско­ре по­сле при­ня­тия хри­сти­ан­ст­ва. Они ос­но­вы­ва­лись в го­ро­дах или бли­жай­шей ок­ру­ге князь­я­ми и боя­ра­ми, ко­то­рые жа­ло­ва­ли им зем­ли, ссу­жа­ли день­га­ми, пре­дос­тав­ля­ли су­деб­ные и по­дат­ные при­ви­ле­гии. М. яв­ля­лись цен­тра­ми рас­про­стра­не­ния пись­мен­но­сти, в них ве­лось ле­то­пи­са­ние, со­би­ра­лись биб­лио­те­ки. В 11–12 вв. наи­боль­шее зна­че­ние при­об­рёл Кие­во-Пе­чер­ский мон. (бу­ду­щая Кие­во-Пе­чер­ская лав­ра). На­ря­ду с круп­ны­ми М. (Кие­во-Пе­чер­ским, нов­го­род­ским Юрь­е­вым и др.) в 12–13 вв. рас­про­стра­не­ние по­лу­чи­ли мел­кие М., имев­шие по 3–5 мо­на­хов-от­шель­ни­ков. Во 2-й пол. 14 в. митр. Алек­сий, прп. Сер­гий Ра­до­неж­ский и их уче­ни­ки про­ве­ли ре­фор­му: в М. вво­дил­ся об­ще­жи­тель­ный ус­тав. Роль М. в эко­но­мич., по­ли­тич. и цер­ков­ной жиз­ни за­мет­но воз­рос­ла (см. Мо­на­стыр­ские зем­ли, Мо­на­стыр­ское хо­зяй­ст­во). В 14–17 вв. М. иг­ра­ли важ­ную роль в ос­вое­нии и хри­стиа­ни­за­ции Се­ве­ра Рос­сии, По­вол­жья, Си­би­ри. При имп. Пет­ре I ко­ли­че­ст­во М. со­кра­ти­лось. В 1764 бы­ла про­из­ве­де­на се­ку­ля­ри­за­ция мо­на­стыр­ских зе­мель (см. Се­ку­ля­ри­за­ция 1764), для 226 М. вве­де­ны шта­ты, 161 М. не был вклю­чён в шта­ты. В 19 в. ко­ли­че­ст­во М., осо­бен­но жен­ских, зна­чи­тель­но уве­ли­чи­лось. На 1914 в Рус. церк­ви бы­ло 550 муж­ских и 475 жен­ских М. По­сле Окт. ре­во­лю­ции 1917 мн. М. бы­ли пре­об­ра­зо­ва­ны в с.-х. ар­те­ли и ком­му­ны, с 1929 на­чал­ся про­цесс их мас­со­во­го за­кры­тия и раз­ру­ше­ния. К 1939 на тер­ри­то­рии СССР не бы­ло ни од­но­го офи­ци­аль­но дей­ст­вую­ще­го М. Ряд М. был вновь от­крыт во вре­мя Вел. Отеч. вой­ны. Ак­тив­ное воз­ро­ж­де­ние М. в РПЦ на­ча­лось с кон. 1980-х гг. На 2011 в РПЦ на­счи­ты­ва­лось 404 муж. (в т. ч. 246 в РФ) и 413 жен. (в т. ч. 249 в РФ) М. В совр. прак­ти­ке РПЦ М. раз­де­ля­ют­ся на епар­хи­аль­ные (под­чи­ня­ют­ся епар­хи­аль­но­му ар­хи­е­рею) и став­ро­пи­ги­аль­ные (под­чи­ня­ют­ся пат­ри­ар­ху). Со­дей­ст­вие в уст­рое­нии мо­на­ше­ской жиз­ни в РПЦ осу­щест­в­ля­ет Си­но­даль­ный отдел по М. и монашеству.

Мо­на­стыр­ская ар­хи­тек­ту­ра свя­за­на с нац. ре­гио­наль­ны­ми осо­бен­но­стя­ми зод­че­ст­ва раз­ных стран и на­ро­дов, от­ра­жа­ет их функ­ции и ме­няв­шую­ся роль в об­ществ. жиз­ни. Пе­щер­ные М. в Ин­дии (Ад­жан­та, 2 в. до н. э. – 7 в. н. э.) и Ки­тае (Цянь­фо­дун близ Дуньхуа­на, 2-я пол. 4 в.) вклю­ча­ли вы­ре­зан­ные в ска­ле мо­лит­вен­ные за­лы (чай­тья) со сту­па­ми, ке­льи, мо­на­ше­ские об­ще­жи­тия (ви­ха­ра), тра­пез­ные, биб­лио­те­ки. М. с на­зем­ны­ми по­строй­ка­ми в Ки­тае, Япо­нии, Юго-Вост. Азии (Лин­гу­сы в Нан­ки­не, Ки­тай, 14–17 вв.; Са­лин в Ман­да­лае, Бир­ма, 2-я пол. 19 в., и др.) име­ли ха­рак­тер жи­во­пис­ных ком­плек­сов, со­стоя­щих из мо­лит­вен­ных и жи­лых со­ору­же­ний, ме­мо­ри­аль­ных хра­мов и па­год, или ре­гу­ляр­ных осе­вых ан­самб­лей смеж­ных дво­ров, ок­ру­жён­ных де­рев. хра­ма­ми-па­виль­о­на­ми. Ла­маи­ст­ские М. Ти­бе­та, обыч­но рас­по­ла­гав­шие­ся по скло­нам гор, строи­лись по стро­гим ка­но­нам и ок­ру­жа­лись сте­на­ми (Са­мье в вер­хо­вье р. Цан­гпо, кон. 8 в.; глав­ные зда­ния раз­ме­ще­ны на оси вос­ток – за­пад). В Мон­го­лии строи­лись М. ти­пов ху­рэ (с коль­це­вым пла­ном и юр­то­об­раз­ны­ми де­рев. хра­ма­ми), су­мэ (кит.), хийд (хит; ти­бет­ский) и сме­шан­ных ти­пов (Да-Ху­рэ в Улан-Ба­то­ре, 17–18 вв.). В 18 в. ла­маи­ст­ские М. рас­про­стра­ни­лись в Бу­ря­тии (да­ца­ны; ре­гу­ляр­ные ком­плек­сы из ярус­ных хра­мов и до­мов лам) и Кал­мы­кии (ху­ру­лы).

Су­ро­вый кре­по­ст­ной ха­рак­тер но­сит ар­хи­тек­ту­ра не­ко­то­рых хри­сти­ан­ских М., поя­вив­ших­ся в 5–6 вв. в Сев. Аф­ри­ке (Те­бес­са в Ал­жи­ре) и на Ближ­нем Вос­то­ке (Си­най­ский мо­на­стырь Св. Ека­те­ри­ны в Егип­те, Калъ­ат-Симъ­ан в Си­рии). Они ок­ру­же­ны мощ­ны­ми сте­на­ми и вклю­ча­ют хра­мы (3-не­фные ба­зи­ли­ки), по­ме­ще­ния для жи­лья, тра­пе­зы, чте­ния.

В 6–9 вв. сфор­ми­ро­вал­ся ар­хит. тип зап.-ев­роп. ка­то­лич. мо­на­стыр­ско­го ком­плек­са (со­хра­нил­ся план мон. Санкт-Гал­лен в Швей­ца­рии, ок. 820), имев­ше­го ре­гу­ляр­ную пла­ни­ров­ку, где до­ми­ниро­ва­ла цер­ковь, к ко­то­рой при­мы­кал дво­рик-клу­атр с га­ле­рея­ми, ок­ру­жён­ный др. мо­на­стыр­ски­ми по­ме­ще­ния­ми и по­строй­ка­ми (см. Аб­бат­ст­во). Мо­на­стыр­ские хра­мы 11–12 вв. (Сент-Ол­банс в Анг­лии, 1077–88; ба­зи­ли­ка Клю­ни-III в Бур­гун­дии, ок. 1088–1130; ц. Ма­рии-Лах в Гер­ма­нии, 1093–1177) при­над­ле­жат к наи­бо­лее зна­чи­тель­ным ар­хит. па­мят­ни­кам ро­ман­ско­го сти­ля. Ком­по­зи­ция М. варь­и­ро­ва­лась разл. мо­на­ше­ски­ми ор­де­на­ми. С экс­пан­си­ей Тев­тон­ско­го ор­де­на свя­за­ны М.-зам­ки, где клу­атр и за­лы вклю­че­ны в еди­ный объ­ём (Верх­ний за­мок в Маль­бор­ке, Поль­ша, по­след­няя четв. 13–14 вв.). В эпо­ху го­ти­ки ти­пы мо­на­стыр­ских со­ору­же­ний по­влия­ли на свет­ское зод­че­ст­во (при­юты, гос­пи­та­ли, рын­ки).

Пра­во­слав­ные М. Ви­зан­тии, бал­кан­ских стран, Ру­си, Гру­зии и Ар­ме­нии име­ли бо­лее сво­бод­ную и раз­но­об­раз­ную пла­ни­ров­ку, скла­ды­вав­шую­ся ино­гда в те­че­ние ве­ков (мон. Хо­ра в Кон­стан­ти­но­по­ле, 5–15 вв.; мо­на­стыр­ские ком­плек­сы на Афо­не и в Ме­тео­ре, оба в Гре­ции; Са­на­ин в Ар­ме­нии, Ге­лат­ский мо­на­стырь в Гру­зии, Кие­во-Пе­чер­ская лав­ра в Кие­ве, и др.). Ком­плекс ок­ру­жа­ли сте­ны с баш­ня­ми; вдоль стен рас­по­ла­га­лись ке­льи, в цен­тре – со­бор, тра­пез­ная, ко­ло­коль­ня, ко­ло­дец. В Кап­па­до­кии, Па­ле­сти­не, на Бал­ка­нах, в За­кав­ка­зье, Мол­да­вии, на Крым­ском п-ове из­вест­ны пе­щер­ные М., вы­ре­зан­ные в ска­лах (Да­вид-Га­ред­жа, Ге­гард и др.).

Жи­во­пис­ные ар­хит. ан­самб­ли пред­став­ля­ют со­бой рус. мо­на­сты­ри. При их ос­но­ва­нии и рас­ши­ре­нии учи­ты­ва­лись рас­по­ло­же­ние (при слия­нии рек, у озе­ра, на ост­ро­ве и т. д.), при­род­ное ок­ру­же­ние, ха­рак­тер рель­е­фа, что ор­га­нич­но свя­зы­ва­ло ком­плекс с ланд­шаф­том. Обо­ро­нит. функ­ции М. оп­ре­де­ли­ли мощь кре­по­ст­ных стен с баш­ня­ми (Трои­це- Сер­гие­ва лав­ра, Ки­рил­ло-Бе­ло­зер­ский мо­на­стырь). По­стро­ен­ные во­круг го­ро­дов или в их чер­те рус. М. об­ра­зо­вы­ва­ли обо­ро­нит. ли­нию и яв­ля­лись до­ми­нан­та­ми гор. пла­ни­ров­ки (Дон­ской мо­на­стырь, Но­во­де­ви­чий мо­на­стырь в Мо­ск­ве и др.). Ар­хит. фор­мы рус. М. до сер. 16 в. бы­ли стро­ги­ми, ла­ко­нич­ны­ми, а к кон. 17 в. обо­га­ти­лись кра­соч­ным узо­рочь­ем. В об­ще­жи­тель­ных М. обя­за­тель­ным эле­мен­том бы­ла тра­пез­ная (пер­вая ка­мен­ная из­вест­на в Кие­во-Пе­чер­ском мон., 12 в.), в ком­плекс ко­то­рой с 16 в. ста­ли вклю­чать храм. В го­род­ских М. 17 в. над во­ро­та­ми ино­гда ста­ви­ли ко­ло­коль­ню. Про­ём глав­ных (Свя­тых) во­рот ори­ен­ти­ро­вал­ся на один из вхо­дов в со­бор.

В пе­рио­ды Воз­ро­ж­де­ния и ба­рок­ко М. по­те­ря­ли кре­по­ст­ное зна­че­ние. По­яви­лись па­рад­ные ан­самб­ли М.-двор­цов, по­стро­ен­ные ком­пакт­но, по еди­но­му пла­ну (Эс­ко­ри­ал, Мельк, Смоль­ный мо­на­стырь в С.-Пе­тер­бур­ге и др.). В 19–20 вв. но­вые М. стро­ят­ся ред­ко (мон. Сент-Мари-де-ла-Ту­рет в Эвё, Фран­ция, 1956–60, арх. Ле Кор­бю­зье) и не иг­ра­ют зна­чит. ро­ли в за­строй­ке го­ро­дов.

Дополнительная литература:

Иль­ин М.А. К ис­то­рии ар­хи­тек­тур­ной ком­по­зи­ции рус­ских мо­на­сты­рей 17 в. // Еже­год­ник Ин­сти­ту­та ис­то­рии ис­кусств. 1954. М., 1954;

Бу­се­ва-Да­вы­до­ва И.Л. Не­ко­то­рые осо­бен­но­сти про­стран­ст­вен­ной ор­га­ни­за­ции древ­не­рус­ских мо­на­сты­рей // Ар­хи­тек­тур­ное на­след­ст­во. М., 1986. Т. 34;

Ря­бу­ши­на И.А. К во­про­су о ком­по­зи­ции рус­ских мо­на­сты­рей XV–XVII вв. // Там же;

Пет­ро­ва Т. Пе­щер­ные мо­на­сты­ри как яв­ле­ние рус­ской ду­хов­ной куль­ту­ры // К све­ту. 1995. № 17;

Иль­виц­кая С.В. Ос­нов­ные ком­по­зи­ции мол­дав­ских мо­на­сты­рей // Ар­хи­тек­тур­ное на­след­ст­во. М., 1996. Т. 41;

Чи­ня­ко­ва Г. Афон и Рос­сия. Мо­на­сты­ри – об­ра­зы Свя­той Го­ры на Рус­ской зем­ле // Жур­нал Мо­с­ков­ской пат­ри­ар­хии. 1996. № 11.

Автор(ы) статьи: М. И. Ан­д­ре­ев (ар­хи­тек­ту­ра);Е. В. Бе­ля­ко­ва.