МАНЬЯСКО АЛЕССАНДРО (про­зви­ще Лис­сан­д­ри­но) - итальянский жи­во­пи­сец.

Сын ге­ну­эз­ско­го ху­дож­ни­ка Сте­фа­но Мань­я­ско; в воз­рас­те де­ся­ти лет пе­ре­ехал в Ми­лан, где около 1681-1682 годов по­сту­пил в мас­тер­скую Ф. Аб­бь­я­ти, под чьим ру­ко­во­дством вы­пол­нил се­рию порт­ре­тов («Муж­ской порт­рет», 1680-е годы, Пи­на­ко­те­ка Бре­ра, Ми­лан) и ряд ре­лигиозных кар­тин («Святой Фран­циск, уте­шае­мый ан­ге­ла­ми», 1680-е годы, га­ле­рея Па­лац­цо Бьян­ко, Ге­нуя). Боль­шое влия­ние на фор­ми­ро­ва­ние Маньяско ока­за­ли ри­сун­ки и гра­вю­ры Ж. Кал­ло, жи­во­пис­ные про­из­ве­де­ния П. Ве­ро­не­зе, Ти­циа­на, С. Ро­зы и других мас­те­ров XVI-XVII веков, ко­то­рые он ви­дел в ча­ст­ных со­б­ра­ни­ях, пре­ж­де все­го в кол­лек­ции фло­рен­тий­ско­го гер­цо­га Фер­ди­нан­до Ме­ди­чи. На­чал ра­бо­тать са­мо­стоя­тель­но около 1690 года. Жил и ра­бо­тал в Ми­ла­не (около 1677-1703 и 1709-1735 годов), Фло­рен­ции (1703-1709 годы) и Ге­нуе (1735-1749 годы).

Твор­че­ст­во Маньяско от­ли­ча­ет­ся раз­но­об­ра­зи­ем сю­же­тов: он пи­сал ми­фо­ло­гические, но­во- и вет­хо­за­вет­ные ис­то­рии, эпи­зо­ды из бы­та мо­на­хов и от­шель­ни­ков, ин­терь­е­ры си­на­гог, со­б­ра­ния ква­ке­ров, сце­ны кол­дов­ст­ва и ша­ба­ша ведьм, литературных и те­ат­раль­ных пер­со­на­жей (Дон Ки­хот, Пуль­чи­нел­ла), а так­же по­пу­ляр­ные в то вре­мя «низ­кие» об­ра­зы пас­ту­хов, ры­ба­ков, пра­чек, цы­ган, сол­дат, бан­ди­тов и прочее.

В ка­че­ст­ве мас­те­ра не­боль­ших жан­ро­вых ком­по­зи­ций и стаф­фаж­ных сцен (pit­tore delle figure) со­труд­ни­чал с пей­за­жи­ста­ми А.Ф. Пе­руц­ци­ни и А. Та­вел­лой, ху­дож­ни­ком ар­хи­тек­тур­ных фо­нов К. Спе­рой и другими. В этих со­вме­ст­ных про­из­ве­де­ни­ях фи­гур­ки, на­пи­сан­ные Маньяско, оду­хо­тво­ря­ют стан­дарт­ные схе­мы пей­за­жей и ру­ин: вы­страи­ва­ют в них пла­ны, соз­да­вая про­стран­ст­вен­ный ритм («Про­цес­сия ка­пу­ци­нов в пей­за­же», 1697 год, ча­ст­ное со­б­ра­ние, Ми­лан), вы­пол­ня­ют роль ком­по­зи­ци­он­ной связ­ки («Му­че­ни­че­ст­во св. Эраз­ма», 1690-е годы, ча­ст­ное со­б­ра­ние, Ми­лан), по­доб­но плю­щу об­ви­ва­ют ар­хи­тек­тур­ные кон­ст­рук­ции («Вак­ха­на­лия», ГМИИ; «При­вал бан­ди­тов», «Вак­ха­на­лия», Эр­ми­таж, Санкт-Пе­тер­бург; все - 1710-е годы), а в ин­терь­ер­ных сце­нах соз­да­ют све­тя­щий­ся виб­ри­рую­щий ак­цент («Си­на­го­га» и «Со­б­ра­ние ква­ке­ров», обе около 1704 года, га­ле­рея Уф­фи­ци, Фло­рен­ция). Ху­дож­ник пи­шет от­кры­ты­ми маз­ка­ми зе­лё­но­го, си­не­го, жёл­то­го и других цве­тов, за что его им­про­ви­за­ци­он­ная ма­не­ра по­лу­чи­ла на­зва­ние pittura di toc­co (жи­во­пись маз­ка). Маньяско объ­е­ди­ня­ет фи­гур­ки с эле­мен­та­ми ин­терь­е­ра или пей­за­жа та­ким об­ра­зом, что они, те­ряя жан­ро­вую уз­на­вае­мость, ста­но­вят­ся цве­то­вым эле­мен­том про­стран­ст­ва, соз­да­вая слож­ное про­стран­ст­вен­но-цве­то­вое пят­но. Этот прин­цип аб­ст­ракт­но­го жи­во­пис­но­го вос­при­ятия мо­ти­ва хо­ро­шо ви­ден в не­боль­ших по фор­ма­ту кар­ти­нах Маньяско («Лю­бовь Пуль­чи­нел­лы», 1700-е годы, Му­зей ис­кусств, Ко­пен­га­ген; «Дон Ки­хот», 1719-1725 годы, Ин­сти­тут ис­кусств, Дет­ройт) и в его ри­сун­ках. В гра­фи­че­ских ра­бо­тах, опи­ра­ясь од­но­вре­мен­но на тра­ди­ции Ж. Кал­ло (пре­вра­ще­ние жан­ро­во­го мо­ти­ва в им­про­ви­за­ци­он­ную ком­по­зи­цию вер­ти­ка­лей, го­ри­зон­та­лей и диа­го­на­лей на плос­ко­сти лис­та) и ве­не­ци­ан­ско­го ри­сун­ка (то­ни­ро­ван­ная бу­ма­га, тех­ни­ка «три ка­ран­да­ша»), Маньяско изу­ча­ет воз­мож­но­сти гра­фи­че­ских и цве­то­вых средств пре­об­ра­зо­ва­ния про­стран­ст­ва («Че­ло­век с брев­ном», га­ле­рея Па­лац­цо Рос­со, Ге­нуя; «Ка­пу­ци­ны в пу­ти», ча­ст­ное со­б­ра­ние, Ми­лан).

В пе­ри­од ме­ж­ду 1720 и 1725 годами Маньяско пре­одо­ле­ва­ет уз­кие рам­ки жан­ра «фи­гу­рок» и ста­но­вит­ся пей­за­жи­стом. В его твор­че­ст­ве по­яв­ля­ют­ся са­мо­стоя­тель­но вы­пол­нен­ные ин­терь­е­ры, на­пи­сан­ные как пей­заж («Си­на­го­га», 1725-1735 годы, Му­зей изящ­ных ис­кусств, Клив­ленд; «Тра­пез­ная брать­ев ос­сер­ван­тов», 1736-1737 годы, Городской му­зей, Бас­са­но-дель-Грап­па), руи­ны («Вак­ха­на­лия», 1720-1730-е годы, Му­зей ис­кусств Ринг­линг, Са­ра­со­та) и кар­ти­ны, в ко­то­рых пре­об­ла­да­ет соб­ст­вен­но пей­заж (пар­ные ра­бо­ты «Кре­ще­ние Хри­ста» и «Хри­стос, спа­саю­щий святого Пет­ра», 1730-е годы, Национальная га­ле­рея ис­кусств, Ва­шинг­тон; «Мо­ля­щие­ся мо­на­хи и ры­ба­ки, тя­ну­щие сеть у мо­ря», 1730-е годы, Му­зей ис­кусств, Ко­пен­га­ген). В этих ра­бо­тах пер­во­сте­пен­ны­ми за­да­ча­ми ста­но­вят­ся спон­тан­ная реа­ли­за­ция цве­топро­стран­ст­вен­но­го ви­де­ния и пе­ре­да­ча хао­тич­ной, из­мен­чи­вой, но в то же вре­мя рит­ми­че­ски ор­га­ни­зо­ван­ной сти­хии пей­за­жа. Кар­ти­на Маньяско «При­ём на вил­ле Аль­ба­ро» (1735 год, га­ле­рея Па­лац­цо Бьян­ко) про­из­во­дит впе­чат­ле­ние на­пи­сан­ной на пле­нэ­ре, хо­тя и бы­ла соз­да­на в мас­тер­ской: слож­ные пе­ре­хо­ды тё­п­лых ко­рич­не­вых и хо­лод­ных го­лу­бых то­нов с вклю­че­ни­ем крас­но­го от­тен­ка грун­та соз­да­ют из­мен­чи­вый об­щий тон кар­ти­ны.

Твор­че­ст­во Маньяско, раз­ра­ба­ты­вав­ше­го про­бле­му не­про­ти­во­ре­чи­во­го слия­ния фи­гур и пей­за­жа в еди­ное жи­во­пис­ное про­стран­ст­во, ста­ло свя­зую­щим зве­ном в раз­ви­тии итальянского пей­заж­но­го жан­ра XVII и XVIII веков и важ­ной ве­хой на пу­ти ста­нов­ле­ния пле­нэр­но­го пей­за­жа как осо­бой жи­во­пис­ной за­да­чи в XIX веке. Не­по­сред­ст­вен­ным по­сле­до­ва­те­лем Маньяско стал ве­не­ци­ан­ский жи­во­пи­сец Ф. Гвар­ди.