Супруга декабриста Михаила Фонвизина, впоследствии – декабриста Ивана Пущина.

Ранние годы. Замужество

Происходила из семьи костромского дворянина, предводителя дворянства Дмитрия Акимовича Апухтина и Марии Павловны Фонвизиной. Внучка входившего в состав суда над Е. Пугачевым Акима Апухтина. Наталья была единственным выжившим ребенком у своих родителей. Ей маленькой посвятил свое стихотворение Василий Жуковский.

Большое влияние на Наталью оказывала очень набожная мать. В итоге девочка, по натуре страстная, с головой погрузилась в религию: она изучала церковную литературу, вела аскетический образ жизни и даже пыталась бежать в монастырь, претендентам на свою руку повзрослевшая красавица отказывала. Ее семья постепенно разорялась и была вынуждена брать деньги в долг  у родственников Фонвизиных. Возлюбленный Натальи, узнав об этом, оставил ее. В итоге в 1822 году она стала супругой генерал-майора, участника наполеоновских войн Михаила Александровича Фонвизина, бывшего вдвое старше ее. Это замужество помогало списать большой долг. В середине 1820-х годов у пары, обитавшей в своем подмосковном имении Крюково, родились двое сыновей: Дмитрий и Михаил.

В Сибири

Михаил Фонвизин был декабристом, о чем его родственники ничего не знали. Он возглавлял Московскую управу Союза благоденствия и был участником подготовки восстания в первопрестольной в конце 1825 года. Вскоре после декабристского выступления в столице, а именно в начале января 1826 года Фонвизин был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. Несколько раз из Москвы к супругу приезжала Наталья Дмитриевна, пара вела тайную переписку.

Суд над декабристами приговорил Михаила Александровича к 12 годам каторги (срок вскоре был сокращен до 8 лет), в начале 1827 года он был сослан в сибирский Читинский острог. Его жена, оставив сыновей своей матери, последовала за ним. Она добралась  до Читы весной 1828 года. Здесь она некоторое врем страдала нервной болезнью.

Через два года Фонвизина перевели в Петровский завод, куда перебралась и Наталья Дмитриевна. Здесь в начале 1830-х годов у супругов родились двое младших сыновей Богдан и Иван, однако они оба скончались в младенческом возрасте. В 1832 году Фонвизиным было предписано отправиться на поселение  в Енисейск. Здесь жена декабриста стала чувствовать себя лучше, она уделяла много времени благотворительным делам,  садоводству, занималась переводами. В Енисейске супруги много общались с декабристами Иваном Пущиным и Павлом Бобрищевым-Пушкиным. В Сибири Наталья Дмитриевна оставалась по-прежнему религиозной, общаясь и переписываясь с представителями церкви. В середине 1830-х Фонвизины перебрались в Красноярск, а через несколько лет – в Тобольск. В Тобольске они взяли на воспитание нескольких местных детей. Здесь же в 1850 году Наталья Дмитриевна стала помогать сосланным участникам кружка Михаила Петрашевского, навещала в тюрьме Федора Достоевского и других петрашевцев (ее  старший сын Дмитрий, оставшийся в европейской России, также был петрашевцем). Примерно в то же время страстная натура Фонвизиной взяла верх, и она ушла от религиозного аскетизма, избрав насыщенную светскую жизнь.

Возвращение

В 1853 году власти дозволили супругам вернуться в Московскую губернию. Весной они обосновались в имении Марьино. Здесь Михаил Александрович прожил год, после чего скончался. Затем его вдова жила у родственников в Москве. Все это время она переписывалась с Иваном Пущиным, который все еще находился в Сибири. В 1856 году Наталья Дмитриевна приезжала к нему в Ялуторовск. В том же году декабрист получил амнистию от государя и вернулся  в Петербург. В 1857 году Иван Иванович сочетался с Фонвизиной браком, однако тот не продлился долго – Пущин умер в 1859 году.

Последние годы жизни Наталья Дмитриевна проживала в первопрестольной, некоторое время она была парализована. Скончалась в 1869 году, погребена на кладбище московского Покровского монастыря.

Фонвизина оставила нам свои воспоминания – «Исповедь», ее читал Лев Толстой, задумывая роман «Декабристы». Наталья Дмитриевна считается одним из прототипов Наташи Ростовой в «Войне и мире», романе, созданном писателем вместо «Декабристов». Также она стала одним из прототипов Татьяны Лариной в пушкинском «Евгении Онегине» и Сони Мармеладовой в «Преступлении и наказании» Ф. Достоевского.